Я намерен предложить развернутый историко-религиозный комментарий спонтанного опыта внутреннего света, и приведенный выше пример сразу вводит нас в суть проблемы: сейчас мы видели, как встреча со светом хотя и происшедшая во сне в конце концов радикально изменила существование человека, открыв ему мир духа. Итак, во всех опытах со сверхъестественным светом имеется общий знаменатель: с тем, кто переживает подобный опыт, происходит онтологическое изменение, он усваивает другой образ существования, открывающий ему доступ в мир духа. Что означает на самом деле онтологическое изменение индивидуума и что такое дух, к которому он отныне получает доступ это другая проблема, которую мы обсудим позже. Сейчас отметим такой факт: даже для представителя Крайнего Запада в XIX веке встреча со светом означает новое духовное рождение.
Это не единичный случай; подобных примеров известно много, и мне еще придется привести некоторые из них. Но я обращаюсь к этой теме как историк религии. Следовательно, прежде всего важно выяснить, каково значение внутреннего или сверхъестественного света в разных религиозных традициях. Эта тема необъятна; следовательно, мы вынуждены себя ограничивать. Достаточно полное изучение религиозных ценностей внутреннего света подразумевает не только внимательное изучение таких опытов во всем их многообразии, но и обзор ритуалов, а главное разных мифологий, связанных со светом. Ибо именно религиозные идеологии оправдывают и в конечном счете узаконивают каждый мистический опыт. По мере возможности я попытаюсь вкратце очертить идеологический контекст разных опытов света в некоторых великих религиях. Но о многих аспектах придется умолчать. Я не буду говорить ни о мифологиях света, ни о солярных мифах, ни о ритуальных светильниках и кострах. Не буду говорить и о религиозном значении лунного света или молнии, хотя все эти световые эпифании имеют большое значение для нашей темы.
У эскимосов этот тип ясновидения результат мистического опыта, называемого «проблеск» или «озарение» (кауманек), без которого человек не может стать шаманом. Судя по сведениям, которые получил Расмуссен у шаманов эскимосского племени иглулик, кауманек это «таинственный свет, который шаман внезапно чувствует в теле, внутри головы, в самой сердцевине мозга, неописуемый маяк, светоносный огонь, дающий ему способность видеть во тьме, как в прямом смысле, так и в переносном, ибо теперь он способен даже с закрытыми глазами видеть в потемках и прозревать вещи и события будущего, сокрытые от других смертных; так он может узнавать и будущее, и тайны других людей».
Когда новичок впервые переживает этот опыт мистического света, все происходит так, «как будто хижина, в которой он находится, вдруг поднимается ввысь; он видит далеко перед собой, сквозь горы, как если бы земля была огромной равниной, и его глаза прозревают землю до самых краев. Теперь ничто от него не сокрыто. Он не только может видеть очень далеко, но в силах также обнаружить похищенные души, даже если их стерегут, прячут в чудных дальних краях, и даже если они перенесены ввысь или вглубь в страну мертвых».
Запомним основные моменты этого опыта мистического озарения: а) оно результат
долгой подготовки, но наступает всегда внезапно, как «вспышка молнии»;
б) речь идет о внутреннем свете, который ощущается во всем теле, но больше всего в голове;
в) когда его испытывают впервые, оно сопровождается опытом вознесения ввысь;
г) речь идет одновременно и об особой зоркости, и о ясновидении: шаман видит повсюду и очень далеко, но он замечает также невидимую реальность (духов, души больных) и даже провидит грядущие события.
Добавим, что кауманек взаимосвязан с другим специфически шаманским духовным упражнением с даром видеть собственное тело, низведенное до состояния скелета. Это другой способ сообщить, что шаман способен «видеть» то, что в настоящее время невидимо. Это можно понять и таким образом, что он проницает, как рентгеновские лучи, человеческую плоть, и таким, что он заглядывает далеко в будущее, прозревая, что станет с его телом после смерти. Как бы то ни было, этот дар тоже род ясновидения, которое становится возможным благодаря озарению. Это следует подчеркнуть: хотя озарение испытывается как внутренний свет и ощущается как световое явление едва ли не в физическом смысле этого слова, тем не менее эскимосскому шаману оно дает одновременно и парагномические способности, и знание мистического порядка.
Так вот, в ритуалах инициации австралийских целителей мистический свет имеет большое значение. Целители представляют себе Байаме, патрона обряда инициации, как существо, во всем схожее с другими чародеями, «за исключением того, что из глаз его струится свет». Иными словами, они чувствуют связь между положением сверхъестественного существа и избытком света. Байаме производит инициацию молодых кандидатов, окропляя их «священной и могущественной водой», и эта вода, со слов самих целителей, есть не что иное, как разжиженный кварц. В обрядах инициации кварц играет значительную роль. Считается, что сверхъестественное существо убивает неофита, разрезает его на куски и начиняет кристаллами горных пород; возвратившись к жизни, он обретает способность видеть духов, читать чужие мысли, летать по небу, становиться невидимым и т. д. Благодаря горным кристаллам, укрепляющим его тело, а главное голову, целитель существует по-иному, чем прочие смертные. Этим необыкновенным авторитетом кварц обязан своему небесному происхождению. Трон Байаме сделан из кристаллов кварца, и сам Байаме кидает на землю кусочки, откалывающиеся от этого трона. Иными словами, считается, что кристаллы падают с небесного свода; в каком-то смысле они представляют собой «отвердевший свет».