Она была очень встревожена. Сколько времени ее преследователь простоял у нее за спиной возле телефонной будки и что ему удалось услышать? Ведь он может сообщить в службу безопасности или немецким властям.
Марианне Рондири исполнилось двадцать пять. Она окончила археологический факультет. Ее отец Вирон Рондирис тоже был археологом. Его убили на албанском фронте в первые дни войны, а мать, немка, погибла в Пирее под бомбежкой. Еще до войны она приехала в Грецию на раскопки и познакомилась с Рондирисом
Родители Марианны долгое время сотрудничали с немецким ученым Отто Крайсманом, выступали за объявление Афин открытым городом. Когда Греция была оккупирована, Крайсман снова приехал в Афины, но теперь уже в мундире полковника инженерных войск. Узнав о гибели друзей, он взял Марианну под свою опеку, устроил в археологический отдел. Жили они в Колонаки. Отто занимал большую квартиру, реквизированную для нужд оккупационной армии, а девушка поселилась в небольшой квартирке в том же доме.
Все еще об утюге думаешь? дошел до сознания Марианны голос Отто.
Да Я кричала, чтоб выключили, было плохо слышно а вдруг я ошиблась номером
Она решила держаться этой версии на случай, если шпик записал ее разговор.
Ничего страшного, успокаивал ее полковник. Позвоним с какой-нибудь станции и все узнаем.
Марианна посмотрела ему прямо в глаза, и ей вспомнился разговор с товарищем по организации, архитектором Фотисом, когда тот поручил ей следить за Отто.
Шпионить за ним?! Такая перспектива ее совсем не вдохновляла.
Это не шпионаж, спокойно отозвался Фотис. Во всяком случае, не в том смысле, какой ты придаешь этому слову.
Следить за человеком, который столько для меня сделал! возмущалась Марианна. И это, по-твоему, не шпионаж?
Вообще-то мы называем это Сопротивлением, улыбнулся Фотис. Бывает, конечно, что и среди оккупантов попадаются люди, по той или иной причине нами уважаемые. Крайсмана, например, мы ценим как прогрессивного ученого. И это обстоятельство несколько осложняет задачу, вызывает нежелательные эмоции
Оба они, Фотис и Марианна, состояли в подпольной группе ученых и студентов, взявшей на себя охрану художественного наследия страны. День и ночь следили они за перемещениями немцев, отмечали любое подозрительное движение в Археологическом музее, в Университете, в Политехническом институте. Им удалось спрятать в подвалах множество античных ценностей, составить каталог шедевров византийского искусства, включая те, что находились в частных собраниях.
Видишь ли Мы ничего не имеем против Отто Крайсмана лично, посерьезнел Фотис. Однако у нас такое впечатление, будто он, не подозревая об этом, работает на секретные службы.
Я не могу шпионить за ним!
Что ж Тогда поговори с ним откровенно. Мол, мы такие-то и такие-то! Фотис строго смотрел на нее. Сможешь?
Марианна не отвечала.
Сможешь? повторил Фотис.
Вопрос опять остался без ответа, и Фотис стал терпеливо ей втолковывать:
Немцы учредили специальную службу, которая действует втайне даже от гестапо и эсэс. Эта служба занимается вывозом художественных ценностей из оккупированных стран. Полагаем, что Крайсмана используют в этом деле в качестве прикрытия.
Дядя Отто, (Марианна называла его дядей), не может быть замешан в таком грязном деле!
Говорю тебе, он не в курсе. У нас есть сведения, что еще до вторжения двое в составе археологической экспедиции на самом деле археологами не были, а засылались в нашу страну с целью шпионажа Впрочем, немцы поступали так не только в отношении Греции. Их так называемые торговые фирмы лишь прикрытие. Факты? Пожалуйста. Нам известно, что немцы собрали археологические находки и византийские ценности из монастырей и вывезут все это при первой же возможности.
Вот и дали Марианне номер телефона, по которому надлежало звонить в случае крайней необходимости. Марианна не знала, чей это телефон. Но сейчас, порывшись в памяти, она вдруг сообразила, что голос, ответивший ей, уже слышала прежде. И внезапно словно бы «увидела» своего телефонного собеседника: Антонис из их группы. Конечно же, это его голос.
Что он говорил? Передал пароль, что-то об апельсинах. И еще сказал, чтобы она не удивлялась Не удивлялась чему? Как раз в этот момент она увидела шпика и была вынуждена прервать разговор.
Что за человек из «своих» должен к ней подойти? И подойдет ли? В поезде? Или где-нибудь на станции? И почему дядю Отто отправили так поспешно, предупредив о поездке всего за несколько часов до отхода поезда?
Обуреваемый этими мыслями, он вошел в кабинет своего начальника.
Срочное донесение, господин начальник.
Что там еще? недовольно спросил тот: рабочий день кончился, пора было уходить домой.
Дело крайне любопытное, начал было высокопарно Аристидис.
А не отложить ли нам его на завтра? усмехнулся начальник, напыщенность Аристидиса его развеселила.
Но речь идет о подрывной деятельности. Аристидис понизил голос.
Неужели? притворно ужаснулся начальник.
То есть я так думаю
Ах, ты д у м а е ш ь. Ну молодец! Начальнику хотелось сбить с него спесь.