Даффи отверг предложение взять вторую маску Кинг-Конга (брать ее было совершенно ни к чему, но для поддержания боевого духа клиента вслух он произнес: «Нет, на этот раз, в целях конспирации, будет лучше, если я уйду без маски») и вышел на Руперт-стрит. Бледный хозяин магазина по продаже порнолитературы уже опустил ставни и возился теперь с неоновой вывеской в окне. Сейчас на ней читалось только КНИ.
Даффи набрал в грудь воздуха, направился в сторону Шафтсбери-авеню, перешел дорогу и оказался в квартале, в котором проработал три года. Несколько раз он уже возвращался сюда в ресторан или по каким-то делам, но всегда вечером, под покровом темноты. Сейчас он чувствовал себя более уязвимым, узнаваемым. Даффи заскочил в кафе. Сидя над чашкой капуччино, он собирался с духом. Четыре года большой срок: меняются шлюхи, меняются бандиты, полицейские. Если это и затрудняло поиск информации, то, по крайней мере, давало больше шансов остаться неузнанным. И потом, он выглядел теперь совсем иначе. Раньше он носил дорогие пиджачные пары от «Бертон и Хепуврт», а когда хотелось выглядеть попроще, со спортивной курткой. А теперь предпочитал молодежную одежду из магазинов «Джин Джанкшн» да с уличных рынков замшу и кожу, потертые джинсы; волосы носил с боков подлиннее, а сверху подстригал ежиком; иногда Даффи надевал солнечные очки с бледно-желтыми стеклами.
Главный секрет был в том, чтобы двигаться, как завсегдатай этих мест. У таких типов есть две манеры ходить очень быстро, как будто им осталось две минуты до поезда и они не успевают выбраться из Золотой мили, или очень медленно, словно они хотят убить время перед назначенной встречей, и это единственная причина, по которой они здесь шатаются. Но какую бы походку бедняги ни выбрали, они всегда ходили с опущенной головой, не глядя в лицо прохожим, им казалось, что если они не будут поднимать глаз, никто не заметит, как они украдкой косятся на витрины с порнухой. Те, кто ходил здесь с нормальной скоростью, с поднятой головой и смотрел людям в лицо, были хозяева этой территории: владельцы магазинов и ресторанчиков, шлюхи, сутенеры, бандиты и полицейские.
В бытность свою полицейским Даффи отлично ориентировался на улице, знал, как тут все работает, как себя вести, разбирался в хитросплетениях власти. Подобное знание приобретается медленно; что-то рассказывают коллеги, но не менее важно то, что выясняешь сам, узнавая свой район не только физически, но и, в определенном смысле, эмоционально. Начинаешь чувствовать, как пульсирует здесь жизнь. Основная работа полицейского, конечно, состояла не в этом: не будешь же стоять посередине Сохо, таинственно нюхая воздух, как комиссар Мегрэ, а потом срываться с места и бежать по следу преступника. Дело было в знании обстановки. Но для Даффи это была неотъемлемая часть процесса.
Он допил кофе и вышел на улицу, чтобы снова ощутить атмосферу своего района. Прошелся
по Олд Комтон-стрит, по Грик-стрит, вернулся по Фрит, потом по Дин-стрит, через дворики и бульварчики в Д'Арбле и к Бродвик (мимо «Уэст-Сентрал» на противоположной стороне улицы), по Брюэр-стрит, до того места, где она почти сплетается с Бервик-стрит в зловонный клубок уличных рынков, эскорт-агентств и кинотеатров, миновал бар «Реймондз» и вернулся на Дин-стрит. Съел лазанью с салатом в кафе на углу и отметил, что на этот день осталось еще восемнадцать фунтов (Маккехни, после недолгих протестов, выплатил ему семьдесят пять фунтов авансом).
За прошедшие четыре года район несколько изменился. Появилось больше книжных лавочек и секс-шопов с резиновыми огурцами в витринах. Массажные салоны, похоже, не сдавали позиций. Стрип-клубы находились в некотором упадке и порядком уступили дорогу порнокинотеатрам. Несколько лет назад в Сохо были обычные кинотеатры, но показывали в них фильмы фривольного характера, которые распространялись крупными компаниями: «Датский дантист за работой», «Визит медсестры», «Уловка 69», «Лисички за колючей проволокой» и им подобные. Если хотелось посмотреть что-нибудь погорячее, единственным местом для этого был «Комтонский киноклуб» на Олд Комтон-стрит, а если и после него оставалось чувство неудовлетворенности, на выходе, если повезет, поджидали один-два продавца самого непристойного товара. Теперь же здесь находилась куча киноклубов с названиями вроде «Три икса», «Икс-таз», «Голубая луна», «Эротикон» и «Табу» и с кричащими вывесками, которые предлагали фильмы с грифом XXX гражданам, достигшим восемнадцати лет.
Полуденная жара не то чтобы навеяла Даффи непристойные мысли, но определенно настроила его на заинтересованный лад. Опустив голову, он завернул в магазинчик с порнопродукцией на углу Грик-стрит. Юноша средиземноморского типа за прилавком читал новости о скачках и приглядывал за полкой с фильмами. По обеим сторонам помещения громоздились стеллажи с журналами, расставленными по темам, согласно интересам покупателей: самая большая секция «Натуралы», потом «Геи», следующие по величине «Латекс» и «Садо-мазо», потом «Бандаж», «Большие сиськи» и «Школьницы» и, наконец, несколько полок с книжками в мягких обложках, Стратегия продаж в этих магазинах не изменилась: английские журналы «Петушок», «Рапира», «Голубки», «Пташки», «Новые горизонты» и «Киска» оставляли незапечатанными, чтобы покупатель мог их полистать и распалиться, а более дорогие американские издания запаивали в полиэтилен, так они казались солидней и заманчивей. Легкость, с которой клиенты по-прежнему покупались на эффектную обложку, завышенную цену и целлофан, этот безнадежный самообман, не могли не вызвать у Даффи улыбку. Он бросил взгляд на стеллаж с «Большими сиськами». В этой области издатели, похоже, проявляли наибольшую изобретательность в названиях. «Пятый номер» все еще держит позиции, отметил он, равно как «Мегасиськи»; были там и «Большие базуки» с явно милитаристской направленностью и новый журнал «Веселые молочницы». Даффи вспомнил еще один журнальчик, его начали издавать несколько лет назад под названием «Тетушки Чарли», тогда это казалось даже пикантным; правда, после пары номеров журнал зачах клиенты, наверное, думали, что внутри фотографии гениталий пожилых дам крупным планом. Может, это изобретение вообще больше не используется в индустрии, подумал детектив.