ничего противозаконного!» внезапно занервничав, взвизгнула Глаша. Она поднялась с дивана, где находилась достаточно далеко от мужчин, чтобы позволить им посовещаться, но достаточно близко, чтобы уловить каждое сказанное ими слово. На ее лице отразилась смесь раздражения и беспокойства. Опустив голову, она направилась на кухню и закрыла за собой дверь. Их девятилетняя дочь находилась на другом конце города с родителями Михаила и Глаше вдруг захотелось позвонить ей и услышать ее голос. Между тем черные гипнотизирующие очи Яссима были устремлены на Михаила. «Прошу не забывать, что я представляю почтенную компанию с отличной репутацией, которая щедро заплатит за ваши услуги», веско произнес он. Казалось, что Михаил ничего не хотел замечать. Поставив левый локоть на стол и подперев ладонью голову, ложкой в правой руке он медленно помешивал суп. «Что я должен сделать?» нескоро и едва слышно вопросил он. Пристальный взгляд Михаила уперся в зрачки Яссима. Тот не опустил глаза, но сделав долгую паузу, огляделся вокруг и, наконец, набравшись смелости, тихо заговорил. «Продайте мне ядерную ракету. Только одну, больше не надо. У вас их на базе навалом валяется, а мне нужна единственная, хоть какая-нибудь плохонькая штучка. Не волнуйтесь, никто не заметит. Вы один знаете, где они стоят, и как до них добраться. Ракеты никогда никому не понадобятся; никто их не пересчитает, никто их не хватится. Советского Союза больше нет, а России они не нужны; да и летать тот хлам больше не может. Все они должно быть давно прогнили и разваливаются на куски.» Михаил безучастно продолжал помешивать суп в тарелке перед собой. Ложка тихо позвякивала, от борща поднимался вкусный пар, лучи солнца, льющиеся через окно, блестели в нержавеющей стали и отражались в белом фаянсе. Ослепленный Михаил слегка повернул голову и взглянул на чистое голубое небо за окном. «Сегодня будет пригожий день», рассеянно произнес он. Яссиму становилось не по себе. Постепенно оливковый цвет его лица приобрел легкий оттенок багрового. На лбу ожидавшего ответа гостя выступили мелкие бисеринки пота и левая щека задергалась в нервном тике. Но Михаил сидел неподвижно и равнодушно молчал. Он, как будто, прислушивался к доносившемуся из кухни счастливому щебетанию Глаши. «Если вы не можете этого сделать,» Яссим приблизил своё лицо к лицу хозяина и в упор посмотрел на него. «То знаете ли вы кого-нибудь, кто сделает это для нас?» Казалось, что отчаявшийся посланник Осамы доведен до крайности и окончательно теряет надежду. «Сколько?» после долгой паузы буркнул Михаил. Он поднял левую руку и пальцами тщательно пригладил назад свои соломенные волосы. Решив, что разговор принимает желаемое направление, Яссим обрадовался и тут же посветлел. Он осторожно огляделся, ощупывая взглядом замки на запертых дверях. Ему показалось все удовлетворительно и спокойно. Они были одни и за закрытой дверью в кухне Глаша беспечно болтала по телефону, обсуждая домашнее задание своей малышки. Тайна будет сохранена. Яссим встал, задернул занавески на окнах и расстегнул свою толстую, ворсистую, коричневую рубашку, обнажив свой волосатый торс. Взору Михаила предстала дюжина или около того хлопчатобумажных денежных поясов, набитых банкнотами США, которые были обернуты вокруг туловища гостя. Желая произвести наилучшее впечатление, приезжий повернулся, задрал рубашку и продемонстрировал дополнительные пачки стодолларовых купюр, прикрепленных также и к его спине. «Один миллион долларов», гордо прошептал он. Михаил протянул руку и указательным пальцем ткнул в одну из пачек банкнот, привязанныx возле пупка посланника. «Ой, щекотно!» пискнул тот и поднял руки. Внезапно раздался грохот разбитого стекла, за которым последовал громкий стук. Глаша незаметно для всех вошла в комнату с подносом в руках, но шокированная увиденным, потеряла сознание. Она лежала на полу среди остатков еды и осколков стекла. Михаил побежал на кухню за стаканом воды. Он капнул немного ей на лицо, затем поднял ее и перенес на диван. Волнистые светлые волосы Глаши рассыпались по цветочной подушке, глаза ее были закачены и полуоткрыты, изо рта вырывалось неровное хриплое дыхание. Встревоженный Яссим, отошел к окну и за шкапом поправлял свою одежду. Через минуту Глаша пришла в себя, приподнялась на локтях и с удивлением осмотрелась. Гримаса удивления застыла на ее хорошеньком личике. «С тобой все в порядке, дорогая?» с тревогой спросил Михаил. «Я так напугалась. Мне показалось, что это террорист-смертник, одетый в жилет со взрывчаткой», объяснила она. «Я видел таких фанатиков по телевизору в новостях из Ирака». «Ты ошибаешься, Глашенька. Hаш гость безобиднейшее существо», попытался успокоить ее Михаил. «Яссим горный человек», пошутил
он. «Там ветрено и очень холодно. Таков обычай горцев; чтобы согреться, они закутываются в банкноты США. Американская валюта обеспечивает отличную теплоизоляцию». Он подмигнул Яссиму и улыбнулся. «Неудивительно,» обратился он к посланнику. «Когда я увидел тебя в первый раз, ты показался мне толще, чем обычно. Я подумал, что ты набрал вес.» B знак отрицания Яссим покачал головой. «Я не изменился. Я так же силен, как и раньше. Возможно, что стал даже сильнее и круче, чем был в студенческие годы». Он распрямился, выдвинул подбородок вперед и упер руки в бока, напоминая букву Ф. Однако хозяин не был особо впечатлен. «Ты спишь с деньгами на себе или на ночь снимаешь их и прячешь под кровать?» спросил Михаил с оттенком сарказма. Лицо Яссима раздулось от гнева. Его щеки запульсировали и мешки под глазами посинели. Он был готов взорваться. Правая рука его скользнула в карман брюк и застыла там, что-то сжимая. Прошла минута. Совладав с собой, гость злобно пробормотал, «Не издевайся надо мной». Тяжко вздохнув, он хрипло спросил, «Ответьте мне. Вас интересует мое предложение?» Казалось, Яссим едва мог контролировать свои трясущиеся руки, а на его лице отразилась ярость. «Если вы не поможете мне, то найдутся другие, которые примут мое предложение». Не поддаваясь эмоциям и сохраняя спокойствие, Михаил обдумывал просьбу гостя. Он внимательно рассматривал потертую физиономию чужака, изучая его глаза, мимику лица и телесную моторику. Михаилу пришло в голову, что Яссим, вероятно, уже где-то пытался найти помощь в получении атомной ракеты и что он, Михаил, оставался его последней надеждой; иначе его гость не выглядел бы таким отчаявшимся. Наконец он ответил, «Дай мне неделю поработать над решением твоей задачи. Это большой и рискованный проект. Кроме того, выполнение его может обойтись дороже, чем ты полагаешь. Мне обязательно понадобятся помощники. И ты должен знать, что системы наведения ракет обветшали и их двигатели заржавели. Имей ввиду, что персонал, отвечающий за запуск ракет давно разбежался и след этих инженеров давно простыл.» Яссим смерил собеседника ледяным взглядом закоренелого убийцы и, не попрощавшись, направился к выходу. Когда он подошел к двери, Михаил окликнул его, «К твоему сведению, там, где я служил, нет большого ассортимента товаров; только Р-36М. Прошу прощения. Что есть, то есть.» Хозяин с сожалением развел руками. «Ничего. Р-36М cойдут для наших нужд. Как-нибудь справимся,» глядя в сторону, нечленораздельно пробормотал Яссим и вышел из дома, спотыкаясь и покачиваясь на своих коротких ногах. Чрезмерное употребление водки, похоже, нарушило его чувство равновесия. Или это было результатом приятного размышления о задании, полученного им от Осамы бин Ладена, выполнение которого внезапно показалось возможным? А теперь возможно и больше. Судьба явно благоприятствовала ему.