А при чем здесь плантатор?
При том, что они живут в жаре и любят рядиться в светлые одежды.
Но когда я уходил, было солнечно, принялся оправдываться только что жаждавший участия Веня.
А когда ты прошел триста метров, полил дождь?
Откуда ты знаешь?
Веник! покачала головой Галка и принялась стаскивать с Феклистова плащ. Уже три дня стоит поганая погода, а ты все время надеешься, что к тебе она будет благосклонна.
Перестань его пилить, вмешалась Рита. А ты, Веничек, иди в ванную, снимай брюки, пусть маленько подсохнут, потом их тебе постараюсь почистить.
Вот, учись, Галюсик, твоя мама добрая женщина. А ты мне только нотации читаешь. Надул губы Веня, надевая свои персональные тапки, которые, периодически сменяя друг друга, годами хранились в доме Еланцевых.
Феклистов нарисовался в кухне через несколько минут, уже без костюма, но зато в красивом темно-синем шелковом халате тоже исключительно персональном, оставленном год назад, когда Веня в течение двух месяцев жил у Еланцевых, пережидая ремонт в собственной квартире.
Кстати, когда я сидел у себя в кабинете, именно дождь навеял мне одну идею, сообщил Феклистов, усаживаясь на стул и закидывая ногу на ногу. Он вообще любил свои идеи и мысли проговаривать вслух, разумеется, не первому встречному, но близким людям, кому мог доверить эти самые идеи и мысли, а если близких рядом не находилось, то беседовал с самим собой. Слушая звук собственного голоса, он как бы лучше улавливал смысл самих слов. На сей раз надежные слушатели были рядышком, что Веню изрядно вдохновляло. Представьте, девули, эдакое соединение делового костюма с вечерним туалетом У меня почти нарисовался эскиз, не хватало одной детали совершенно особенной детали Он мечтательно устремил васильковые глаза в нависшее за окном серое небо и мгновенно рассердился: Так нет же, сбили с мысли! В самый неподходящий момент!
Кто это тебя так обидел? хмыкнула далекая от творческих фантазий Галка и положила на Венину тарелку куриное филе, примостив сбоку горку салата.
Хмырь какой-то! Оборванец! Веня вонзил в курицу вилку.
Сижу в своем кабинете, смотрю на дождь за окном, творю И тут заходит наш охранник и говорит, что явился мужик с соседней стройки. Вид жуткий! Какая-то немыслимая роба, вся грязная, капюшон, как палатка, на голову наброшен, а под капюшоном физиономия тоже какая-то прокопченная. Они, видите ли, у себя на стройке то ли кабель тянут, то ли что-то с электричеством делают, и он явился проверить наши розетки, потому что из-за этих розеток или из-за их количества у нас может что-то случиться с этим самым электричеством. Тебя нет, я ничего в таких вещах не понимаю, он в своей жуткой робе, но, не приведи господи, вдруг у нас действительно что-то случится!
Так он посмотрел? Рита тоже ничего в электричестве особо не смыслила, а угроза остаться без важнейшего признака цивилизации под выходные ее сильно волновала.
Я отправил с ним охранника. Охранник потом пришел и доложил, что хмырь со стройки заглянул во все комнаты, и вроде всё в порядке. Но из-за этого типа я потерял мысль. У меня в голове крутилась какая-то деталь, необходимая для костюма, а этот тип её, как бритвой, срезал.
И ты эту деталь так и не нашел? проявила участие Рита.
Так ведь не дали! Веня взмахнул тонкими аристократичными кистями рук, словно отбиваясь от стаи ворон. Хмырь ушел, так заявился Свят! Представляете, я ведь ему всё сказал! Так нет же! Он мне закатил очередную сцену!
Н-да почти хором отреагировали мать с дочерью.
Святослав Анциферов считался одним из самых модных и самых дорогих в городе парикмахеров. Хотя не дай бог его было назвать парикмахером только стилистом, и никак иначе! Стилиста с модельером связывали весьма своеобразные отношения. Вот уже два года у Вени был роман с сестрой Свята Валерией, успевшей к тридцати годам дважды побывать замужем и многократно сменить сферы своих увлечений. В данный момент она (по собственному определению) занималась авангардной флористикой. Что сие означает, объяснить Валерия не могла да и показать толком не умела. Поначалу это был необременительный роман как и все романы Феклистова, который никому не клялся в любви, не звал замуж, ничего не обещал, однако умудрялся свои любовные истории складывать интеллигентно, элегантно, с полным почтением к даме.
Между тем в последние полгода Веня начал томиться. Не то, чтобы он положил глаз на другую женщину, просто этот глаз всё чаще стал замечать недостатки любовницы: жеманность, капризность, хитрость и, что особо раздражало деликатного в интимных вопросах Феклистова, стремление по любому поводу впутывать в отношения двоих третьего, а именно брата Святослава, который с азартом профессиональной сплетницы и богемной истеричностью повсюду совал нос.
Три недели назад Феклистов решить порвать отношения. Сделал это деликатно, но довольно решительно. И вот тут началось! Не Валерия, а именно Святослав принялся звонить, подлавливать Веню дома, а дней десять назад вообще явился в салон, где учинил самый настоящий скандал. Без швыряния предметами и драки, разумеется, но с истеричными визгами. Истерик и визгов в респектабельном салоне быть не могло по определению, и директор салона Рита, к которой прибежала со справедливыми жалобами администратор Жанна, вынуждена была вмешаться в действо. Рита терпеть не могла никаких разборок, но бизнес приучил, а самое главное научил: все, что способно причинить ущерб делу, должно решительно устраняться. Рита никогда не была физически сильной женщиной, однако невысокого, изящного Свята сгребла в охапку и, словно увядшую травинку, вышвырнула за порог. Наблюдая процесс вышвыривания, охранник вытаращил глаза, а Веня разве что не прослезился от благодарности. С того дня Анциферов как в воду канул, однако оказалось, всё же всплыл.