Гутюша что-то говорил, но я не слышала, развернулась и выехала
на Пулавскую. Мне удалось прорваться в противоположную сторону и припарковаться на прохожей части прямо перед Олесинской. Стоящую около «Мозаики» машину было видно прекрасно. Гутюша последовал моему примеру и размышлял вслух, обсуждал кандидатуры возможных шепталыциков. Он желал снять с себя всякие подозрения и тем самым снимал их с меня. Очень даже похвально.
Медики вышли из кафе, сели в машину, недоумка не вынесли. Значит, все
Ну, я пошёл, сказал Гутюша. Это, как его, такими колечками, цепляются друг за друга и звенят
Цепь.
Вот именно. Здесь ждать нечего, я хочу поймать тут одного, пускай поглядит, где пса с цепи раскапывают. Если что надыбаю, сообщу.
Я согласилась. Сама тоже отправилась домой. Шутки кончились, необходимо серьёзно поразмышлять
Разного рода маний и заскоков касательно прослушивания телефона у меня не наблюдалось, но был период, когда со связью и вправду творилось нечто фантастическое. Набрав наполовину номер, я вклинивалась в чужой разговор, однажды дала какой-то пани медицинский совет, случалось, подняв трубку, соединялась с кем-нибудь намертво, в мои разговоры врывался кто-то посторонний, сумасшедший дом, одним словом!
Я почти привыкла к этому: с минуту могла слушать чужой разговор исключительно из любопытства, сколь долго люди могут трепаться. Благодаря телефону однажды узнала, где можно купить импортные перчатки, чешские, с длинным манжетом, в другой раз поняла, каким способом сопровождающий спёр половину перевозимой арматуры для ванной, а как-то раз услышала нечто, оставшееся в моей памяти навеки.
..могильщику из-под лопаты, сказал какой-то тип.
Думаешь?.. сомневался второй.
Не будь кретином.
Вот именно, мне тоже так показалось, хотя, по видимости, случайность
Какая там случайность, кокнут тебя, идиот, с твоим холерным рвением, тоже мне законник нашёлся! Да отвали ты от этого, откажись!
И что, дать письменный отказ? Сидеть на заднице и ждать, что им в башку стрельнет?
Оба голоса занервничали. Я слушала не переводя дыхания.
Ты усвой, предостерегал первый. Это не наш старик решает, а выше. На него тоже давят. Откуда звонишь?
Из будки.
Ладно, тогда чисто. Тебе просто подфартило. Уверяю тебя. Открестись от этого дела, и конец. Переведись, сиди тихо, а после уйди из фирмы по здоровью и займись чем другим. Я диву даюсь, что ты ещё в живых ходишь!
Благодаря кошке. Пожалел я кошку С трубкой, прижатой к уху, я застыла как гранитный памятник самой себе. Дышать вообще перестала. К этому второму тотчас же почувствовала живейшую симпатию: исключительно красивый голос, к тому же ещё любит кошек. Честный тип. В самом разговоре ощущалась какая-то особая атмосфера, притягательные интонации, манящая, жутко интригующая неопределённость. Почему-то я была глубоко уверена: беседуют не преступные элементы, а так называемые законопослушные граждане, и таинственная угроза второму есть результат служебных пертурбаций, а не страшная месть и преследование. Про сопровождающего с арматурой я уже давно слышала, и он как-то невольно связался у меня с тем, что звучало в трубке теперь: этот, с кошками, старается противостоять махинаторам и начальству его сопротивление не по нутру. Приятель ему талдычит, как мужик корове на меже
У меня улики, целый ворох, не придерёшься! мрачно сообщил тот, с кошками.
Все побросай в болотце, посоветовал приятель. Они в курсе насчёт улик?
Черт их разберёт. Возможно, догадываются.
Так вот, слушай: я похорон не люблю. Брось ты все это! Где они у тебя, эти улики?
Не дома же. Ладно, ты прав, убедил, я отваливаю.
Послушай-ка! Передай все Рысеку. То есть передай, что надо, только так, вроде это и все, а больше ничего нету. Сечёшь?
Может, и в самом деле в последнее время одурел, да не до такой же степени. Итак, дальше мы с тобой не знакомы?
Через пару лет познакомимся. Когда будешь вкалывать в кооперативе «Паяц» или ещё где. Или когда и я полечу.
Нет, тебе не стоит. Постарайся остаться.
Да уж как выдержу. Не поверишь, но у меня тоже много кое-чего в печёнках сидит. Долго говорим, привет.
Привет. Бог тебе в помощь
Они разъединились, и я наконец задышала свободно. Запомнила каждое слово, поскольку каждое слово рождало живые картинки. Передо мной вовсе не стоял мой книжный шкаф, а бежала вереница образов: могильщик с лопатой, какая-то государственная бумага, телефонная будка, кошка, болотце, похоронная процессия под дождём на кладбище, таинственная улика в виде ножа, пачки фотографий большого формата, масса документов
в картонной папке и, наконец, отвратительный паяц в клетку. Моя память, как правило, удерживала навсегда подобную серию картинок.
И как раз теперь услужливая память подкинула кое-что из своего запаса. Я неожиданно поняла весь смысл и словно бы сделалась свидетелем продолжения. Кто-то что-то расследовал, настаивал, добивался своего: Павел, приятель недоумка, сам недоумок Вдруг от страха за Павла сдавило горло. Он тоже говорил со мной по телефону, а ведь подслушали же недоумка. Кто стоял у него за спиной или попросту держал параллельную трубку?