Потом ему объяснили, чего от него хотят в обмен на суточную дозу. На самом деле ничего чрезмерного нужна информация, которая попадает к нему в руки во время работы в Ватикане, притом что он еще не очень сильно продвинулся по карьерной лестнице. Монсеньору Ринанцо пришлось подчиниться. Ежедневно он составлял рукописный отчет и оставлял его в исповедальне. Иногда он также получал специальные инструкции, но это случалось редко. Он утешал себя тем, что информация, которую таким образом предоставлял, на самом деле не являлась секретной. Бóльшая ее часть была либо совершенно незначительной, либо ее спокойно можно было получить из ежедневной газеты «Оссерваторе Романо».
Конечно, министерство не относилось к этим отчетам серьезно. Чаще всего они так и хранились непрочитанными. Здесь важно было скомпрометировать Ринанцо и держать его на коротком поводке, пока он по-настоящему не понадобится, чего, возможно, никогда и не случится. В конце концов, он был только одним из многих винтиков.
XVI
Неожиданно уже первый тур выборов выдался необыкновенно напряженным. После второго тура осталось всего два кандидата: либеральный кардинал Ариосто, который словом и делом всегда поддерживал курс на обновление церкви, начатый его предшественником, и от которого ожидали, что он станет продолжателем полезных нововведений. Второй кандидат строго консервативный кардинал Диалло из Гвинеи, которого, как и большинство африканских священников, возмущало, что религия, которая с таким трудом делает первые шаги на их континенте, постоянно подвергается реформированию.
За Диалло отдали семьдесят восемь голосов, за Ариосто сорок один. Затем, в третьем туре, некоторые из сторонников Диалло сменили лагерь, что не являлось чем-то необычным, поскольку многие кардиналы хотели помочь уважаемому коллеге сохранить лицо, для чего требовалось смягчить его поражение не столь сильным разрывом. Это могло привести к тому, что проигравший, ко всеобщему удивлению, вырывался вперед. Такое не раз случалось в прошлом. Ведь в третьем туре продолжали участвовать и те кардиналы, которые в самом деле хотели увидеть своего кандидата папой. В конце концов, Ариосто получил семьдесят пять голосов. Поскольку это все еще не составляло двух третей голосов от общего числа присутствующих, появилась необходимость провести четвертый тур выборов. Однако теперь все карты оказались открыты. Теперь настал черед сторонникам Диалло проявить великодушие и избрать Ариосто новым папой, чтобы не показывать всему миру то, насколько трудными оказались эти выборы. И вот в четвертом туре голосования сто четыре голоса были отданы за кардинала
Ариосто.
Кардинал Диалло сохранял независимый вид и лишь смиренно кланялся во все стороны. Подобное поведение вовсе не было общепринятым. Но многие кардиналы являлись одновременно еще и профессорами, поэтому они начали, по старой академической традиции, стучать по столам, а затем послышались аплодисменты в честь проигравшего Диалло. Тот судорожно кивнул ему все это было явно неприятно.
Кардинал-декан торжественно поднялся и повернулся в сторону кардинала Ариосто. Традиция предусматривала, что теперь следует спросить у избранного, принимает ли он волю конклава, а затем узнать, какое имя желает взять себе новый папа. Он задал первый вопрос, и Ариосто что-то тихо ответил. Кардинал-декан собирался уже задать второй вопрос, но вдруг заметил, что среди выборщиков возникло какое-то беспокойство. Он что-то пропустил? Что-то ускользнуло от него? Раздраженно оглянувшись, он снова посмотрел на Ариосто. Тот сидел, опустив голову. Он чуть громче повторил то, что уже сказал ранее. И как бы тихо ни были произнесены эти слова, они разнеслись по часовне, подобно удару грома:
Non accipio electionem .
Он отказывался.
Вскоре тысячи верующих, терпеливо ожидавших на площади Святого Петра, снова увидели, как над Сикстинской капеллой поднимается черный дым.
XVII
Не каждый переворот обязательно бывает кровавым. Некоторые происходят тихо и мирно, более того, совершенно незаметно для постороннего человека. Письмо, прибывшее утром с дипломатической почтой из Пекина и врученное новым заместителем атташе по культуре господином Чжаном его превосходительству послу Китая в Риме господину Ли, было составлено в самых изысканных и вежливых выражениях. В нем не содержалось никаких приказов и уж тем более никаких угроз. Министр лишь выражал надежду, что сотрудники посольства, в первую очередь уважаемый товарищ Ли, сделают все возможное, чтобы поддерживать господина Чжана во всех его делах.
Ли побледнел, прочитав письмо, но внешне сохранил полное самообладание. Черты его лица застыли в самой вежливой и благожелательной улыбке. Он слегка поклонился и заверил Чжана, что для него будет большой честью поддержать его, насколько позволят его слабые силы.
Чжан вежливо поблагодарил, поклонился и сразу же вернулся в свой маленький и невзрачный кабинет. Кабинет не соответствовал его новой должности, но полностью устраивал неофициального главу посольства Китая в Риме или, проще говоря, верховного представителя китайского Министерства государственной безопасности в Италии.