И тут Лесь почувствовал, что ситуация явно перестает ему нравиться. Обе пары ног изменили положение, и ситуация стала не нравиться Лесю еще больше. Лесь побледнел, ревность и гнев рванулись наружу из глубины сердца, а беспорядок в голове усилился, но принял иное направление. Ах, вот вы как!!! Он предпринял попытку узнать, кому принадлежат мужские ноги. Темно-серые брюки носят почти все сотрудники бюро мужского пола. Кто же из них, черт возьми, носит легкие, серые, в дырочках туфли с узкими носками?! Кто?! Кто с этого момента стал его злейшим, смертельным врагом?! Кто из этих отвратительных, омерзительных ублюдков стал избранником прекрасной Барбары, теперь уже недосягаемой для него, Леся? Итак, выбран не он, а кто?!! Увидеть его, узнать, а потом убить!!!
Лесь осторожно, тихо, с невероятным напряжением передвинулся по полу, стараясь взглянуть выше, и это ему удалось, но то, что он увидел, стало источником такого гнева, что красная пелена ярости ослепила его. Он уже готов был в бешенстве выскочить из-под стола и, презрев осторожность, подвергнуться непредвиденной опасности, когда ноги в серых брюках вдруг обрели подвижность и направились к выходу. По пути они остановились, словно приглашая, и ноги Барбары послушно последовали за ними. Вновь наступила тишина, и Лесь понял, что ноги снова остановились. Страшные душевные пытки Леся достигли апогея, когда со стороны коридора донеслись голоса и четыре ноги моментально исчезли.
Лесь облегченно вздохнул и ощутил что-то вроде злорадного удовлетворения. Он принялся вслушиваться в голоса, надеясь узнать среди них владельца таинственных конечностей, связанных с Барбарой. Но голосов было несколько, и к тому же Лесь не смог узнать ни одного.
И снова стало тихо. Но Лесь все равно сидел в своем укрытии, прекрасно зная, что в силу давно сложившейся традиции последний уходящий должен закрывать все окна. Поэтому он и продолжал неподвижно сидеть. Время тянулось ужасающе медленно, а этот последний дурак-служака все не приходил и, вероятно, даже и не думал покидать отдел. У Леся уже затекло все, что может затечь, в сердце бушевали и ревность, и бешенство, и безмерное отчаяние все сразу, и вот новые чувства выступили на первое место. Он стал усиленно думать о загадочном избраннике Барбары и представлять себе разоблачение этой мерзкой личности. Перед его глазами мелькнула картина дикого мордобития и блеск восхищения в глазах Барбары, падающей
в объятия победителя, то есть в его Леся объятия, и этот образ вытеснил все остальное. Он перестал обращать внимание на время и неудобство своего положения и чуть не забыл, где находится. Машинально он вытащил сигарету, сунул ее в рот, достал спички
Черт возьми! вдруг услышал он раздраженный голос главного инженера. Посмотри, Анджей, они снова оставили открытыми все окна! Вот разгильдяи! Что они себе думают? Ты закрой здесь, а я загляну в бухгалтерию.
Лесь так и замер с сигаретой во рту. Ведь он не слышал шагов главного инженера. Его голос раздался изнутри! Не был ли он здесь все время? Да и шагов того, с узкими носками на туфлях, он тоже не слышал! Так-так! Любой ценой он должен увидеть ноги главного инженера!
Анджей закрыл окна и вышел. Лесь только этого и ждал. Он немедленно покинул свое убежище и пополз под столами на четвереньках к двери. Вытянув шею наружу, он увидел главного инженера, стоящего у выхода в кабинете начальницы отдела кадров, но только его голову и туловище. На инженере были темно-серые брюки, которые, как назло, носили почти все, а вот туфли Лесю рассмотреть не удалось!
С глубоким сожалением проводил Лесь взглядом уходящих. Дверь за ними захлопнулась. Лесь остался один. Он с наслаждением поднялся и потянулся. Теперь до самого утра у него была уйма времени.
Приведя в порядок свои мысли, Лесь ощутил зверский голод. Он ничего не купил себе на ужин, а выходить так рано ему не хотелось. И он бросился на поиски съестного. Он обшарил все бюро, нашел кусочек черствого хлеба с немного уже подпорченным маслом, съел это, запил водой, снял с полки большой глиняный вазон и, погрузившись в невеселые раздумья, принялся автоматически точить о него кухонный нож. Наточив нож, он нашел в шкафу длинный кусок толстой веревки, покрутил его в руках и, не представляя хорошенько, для чего он может ему пригодиться, положил его рядом с ножом на стол. До вечера было еще довольно далеко. От скуки можно было сойти с ума. Лесь машинально направился к своему столу и посмотрел на начатый чертеж. Взял карандаш и провел линию. Потом другую. Обе линии оказались на своих местах. Воодушевившись, Лесь принялся за работу.
Когда он снова посмотрел на часы, было уже довольно поздно шел десятый час. Рабочий чертеж был, собственно, уже окончен, и Лесь прекратил работу. Он быстро вышел из бюро, не захлопывая входную дверь, и отправился на запланированный ужин.
Было около полуночи, когда он возвращался назад несколько неуверенной походкой и с полной путаницей в голове. Блаженное состояние и приятное ощущение достигнутой цели не оставляли его. Правда, он не смог бы определить эту цель, но такая мелочь не принималась им во внимание. Но оказалось, что нормальная дорога в бюро была закрыта, поскольку сторож запер входные ворота, и Лесю надо было преодолеть два забора и лезть в окно.