Сысоев, узнав, что Носов собирается отдать в приданное за дочерью именно спорный лужок, скривился, но решил, что жениться и породниться со звероподобным соседом ему выгоднее, чем продолжать тяжбы, а лужок все же очень хорош. Так Симочку вышвырнули из одного дома в другой. Легче ей не стало. Муж был кутила. Супружеские отношения с вечно пьяным мужчиной в три раза старше ее оказались мучительными.
Симочка прятала синяки и постоянно плакала, закрывшись в маленьком чуланчике. Там же пережидала особо запойные состояния супруга. Слуги жалели несчастную хозяйку и старались ее прятать.
После второго выкидыша юная жена чуть не умерла. Доктор, который ее выходил, сказал, что дети у нее теперь вряд ли будут. С тайной надеждой, что муж разведется с ней или хотя бы отправит в отчий дом, который теперь казался почти райским местом, она поведала мучителю диагноз, который поставил доктор.
Результат был неутешительный. Помещик Сысоев, которого женили с трудом, исключительно по расчету, приманив завидными землями, вдруг решил, что эта женитьба была призвана наплодить ему кучу детей. Бесплодная жена оказалась виновата в отсутствии многочисленных отпрысков. Мысль о том, что бесплодной она стала из-за побоев, его не посещала. Но теперь изощренные и жестокие побои были постоянными.
Единственными светлыми промежутками времени в жизни Симочки были дни, когда муж уезжал по своим делам. Тогда на несколько дней или недель в имении воцарялись спокойствие и тишина. Слуги жалели бедняжку и старались создать ей приятные условия в отсутствии хозяина.
Вот именно в один из таких кратких периодов случилось то, что изменило жизнь несчастной женщины. Конечно же, случился Амур.
С утра, выпив большую кружку парного молока и съев ломоть свежего белого хлеба, он с какой-то книжицей под мышкой уходил гулять по полям и изредка по незнанию забредал на соседские угодья. Там они с Симочкой и встретились.
Никто не видел, как произошло знакомство, и как развивались их отношения, но Симочка внезапно поняла, что без Клима она жить не сможет. А слуги стали замечать изменения в поведении хозяйки: она повеселела, похорошела, полюбила дальние и долгие прогулки. Молодая женщина с корзинкой еды сутра куда-то убегала, наказав никому за ней не ходить. Возвращалась поздно и сразу шла к себе в горницу спать.
И однажды случилось то, о чем Сима старалась не думать: вернулся муж. Когда она в сумерках шмыгнула в маленькую дверку рядом с кухней, ее там ждала не верная наперсница Лидочка, а пьяный муж. Никаких слов и объяснений он не ждал. Никаких разговоров не было. Случился
дикий акт зверского избиения. Вся вина жены была в том, что она не встретила в доме вернувшегося мужа. К счастью, в пропитую голову не пришла мысль о счастливом сопернике.
Несчастную женщину удержала в этом мире только одна слабенькая мысль: «Как же там Климушка? Опечалится, поди».
Лида, жестоко избитая просто за то, что не уследила за шлендрой-хозяйкой, поплелась спасать несчастную, как только сама смогла подняться. В крохотной горенке они вдвоем залечивали свои раны, опасаясь в любую секунду услышать за дверью тяжелую поступь хозяина. Но тому было некогда. Он кутил с привезенными из города актрисками.
Надо отдать должное Климу, встречи с дамой сердца он искал. Малая денежка сделала нужное дело, и смятая записка до Симочки дошла. Лида, за которой не было особого контроля, ночью смогла выскользнуть в условленное место, где ее ждал Клим. Они договорились о тайнике в дупле старого дуба, где будут прятать записки. Канал связи был налажен. Теперь Симочка почти каждый день получала записки, полные страстных заверений, и таяла от нежности. Ее любили, и она была счастлива.
Все было бы почти прекрасно, но муж вдруг снова вспомнил, что у него есть провинившаяся жена, и призвал ее на супружеское ложе. Стиснув зубы, молодая женщина вытерпела все измывательства, старательно удерживая в голове одну мысль: «Убегу. Вот как Климушка сказал, так и убегу. И на Волгу с ним убегу. Сделаем все, как в той тайной записке указано. И будем мы с ним богатые. А тогда никакой страшный муж не достанет. Прости и сохрани, боженька. Невозможно это терпеть. Иначе придется принять грех великий, да руки на себя наложить».
Два последующих дня Лида несколько раз бегала с записками к тайному месту в дупле. Переживала, плакала в уголочке, но бегала. Понимала, что бить будут нещадно за побег хозяйки, за то, что не сообщила и не удержала. В общем, за все будут бить. Но не помочь хозяйке она не могла.
Тайком Сима и Лида собирали самые необходимые вещи, прятали их в сундуках, чтобы случайно кто-то из домашних не увидел. Лида понемногу относила вещи к старому дубу, откуда их забирал Клим. Ждали только намечающегося отъезда хозяина в город.
Как только большой барский дом успокоился на ночь после отъезда хозяина, дрожащие от страха Симочка и Лида выбрались из дома и направились к «черным» воротам, которыми пользовались, когда в поместье завозили дрова, сено или продукты на кухню. В кустах рядом с воротами был надломанный штакетник. Его все собирались заменить, но при вечно пьяном хозяине никто особо не рвался проявлять инициативу, и ситуация забывалась. Но заговорщицы помнили об этой бреши. Пока Лида кормила вкусными косточками дворового пса Шалопута, Симочка с маленьким узелком в руках скользнула в дыру и помчалась к месту встречи.