приписывается неизвестному автору.
ОДИН
Когда придет полночь
Бомбардировка
Мы будем стоять
Бастион Бхаб, 13-ый день, месяц Секундус
На тринадцатый день Секундуса началась бомбардировка Терры.
Враг намеренно нацелил первый снаряд в центр Внутреннего Дворца, Санктум Империалис личные покои Императора. Орудие смерти пронзительно завопило песнь огня, разрывая атмосферу над Гималаями и падая сквозь яростный шторм выстрелов противокорабельных пушек и лазерных лучей, исходящий от имперских оборонительных укреплений. Обстрел исполинского флота Магистра Войны с поверхности Терры был столь интенсивным, что снаряд прошел незамеченным для большинства людских глаз. Его полет был недолгим как только бомба была обнаружена, сеть лазерных лучей разорвала ее на части.
Но кое-кто все же заметил столь символичный жест.
Суровое лицо Преторианца Императора оставалось неподвижным, пока он наблюдал за падением снаряда. Стоявшие рядом с ним двое Великий Ангел и Боевой Ястреб, могущественные лорды Империума также заметили вспышку.
Три бронированных гиганта, выкованные в огне знаний давно минувших эпох Они были братьями плодами квинтэссенции науки и сверхчеловеческого гения.
Тот, кого именовали Преторианцем, носил и другое имя Рогал Дорн. Он был облачен в доспехи из золота, а его волосы сияли ослепительной белизной. Лицо примарха, словно высеченное из камня, было суровым, как у всякого патриарха из тех, что существовали за долгую историю человечества.
В чертах лица Рогала Дорна не было места для компромиссов.
Именовавшийся Ангелом носил имя Сангвиний: он, подобно брату, был облачен в золото столь же яркое, как и броня Дорна. Доспех покрывал все его тело, кроме лица и белоснежных крыльев. Сангвиний был прекрасен, словно воплощение божества, низвергнутого с небес и изгнанного в грязный мир людей, что с печалью взирало на вселенную.
Боевой Ястреб носил доспехи цвета белого глянца, а его голову венчал высокий пучок черных волос. Среди соплеменников великана называли Джагатай-Хан: первая часть имени была дарована ему за доблесть, вторая потому, что он был их повелителем. Примарх сохранил это имя позднее, когда был найден своим Отцом. Как и его братья, он не носил шлема: его лицо было гордым и диким, всегда напряженным, будто он вот-вот был готов улыбнуться, но встревоженным, словно небо в окончании лета, окаймленное осенними облаками. Хан искал смерти лишь для того, чтобы посмеяться над ней.
В полночь, как мы и предвидели Символический бросок копья, сказал Джагатай. Наш брат подчеркивает свою враждебность это вызов. Он уверен в своей победе. Так на Чогорисе начинали сражения все великие армии. Этот выстрел предназначен лишь для нас троих
Какое высокомерие, мягко произнес Сангвиний.
Хорус невероятно самонадеян. Это подтолкнет его к необдуманным решениям, Хан пожал плечами, словно падение Магистра Войны было неизбежным. Великолепные доспехи издали шипение при этом красноречивом жесте. Высокомерие сродни гордыне. Он потерпит неудачу именно из-за этого.
Дорн перевел взгляд на армаду Луперкаля. Со времен основания Principia
Imperialis Великого Крестового похода ни один флот не собирался над Террой в таких масштабах а большая часть нынешнего прибыла в качестве врага. Закованные в сталь дети Терры вернулись к своим истокам с жаждой крови в сердцах, дабы изрыгнуть свою ненависть на колыбель человечества.
И все же пока они сдерживались, молчаливо перенося бурю взрывов и яростных энергий, что обрушились на них с Терры.
Тысячи и тысячи кораблей заполонили собой все орбиты: звездолетов было так много, что их огни затмили собой звезды и Солнце, превратив ночь и день в единое красное зарево, пронизанное зловещими вспышками. Обрушенный на них дворцовыми артиллерийскими батареями шквал огня отражали пустотные щиты, разноцветное мерцание которых разлилось искусственным полярным сиянием.
Набаты били с каждой башни Дворца, пока завывали сирены. Орудия создавали какофонию асинхронного барабанного боя, а небо трещало и гудело от выстрелов столь огромного числа пушек. Оборонительные укрепления вели огонь с того момента, как корабли оказались в пределах зоны поражения: армада двигалась столь плотным строем, что защитники просто не могли промахнуться. На глазах у братьев один из кораблей развалился на части, разбрасывая в стороны метеоры обломков.
Ответом врага же был лишь один-единственный снаряд
Чего же вы ждете? тихо спросил Дорн. За исключением трех примархов, крепостные стены Бастиона Бхаб были пусты. Он произнес вопрос лишь ради того, чтобы просто заговорить Рогал знал, что в последнее время стал слишком часто замыкаться в себе. Придите же к нам и разбейтесь о наши стены
Луперкаль больше не ждет, ответил Сангвиний. Его голос, некогда мелодичный, ныне был напряженным.
Начинается, Ангел поднял руку и указал вверх. За мгновение небо сверкнуло миллиард раз, когда все корабли флота дали ответ. Казалось, узор апокалиптического света кричал:
«Император падет. Мы пришли сеять хаос».
В каждой войне, которую я видел, была своя скрытая красота, произнес Хан. Но я видел не так много зрелищ, подобных этому