Зачем пришел? спросил Белоухов. И снова атаковал меня. Маваши гери. Боковой удар в голову. Очень быстрый и жесткий.
Я отступил. Ребра снова заболели. Но плевать. Я стиснул зубы. И напал сам. Мае гери. Один, два, три удара. Сначала правой, потом левой, потом снова правой ногой.
Щепкин отстранил меня от занятий, сказал я. Не обращая внимания на боль в ребрах. Я пришел спросить, как я могу участвовать в чемпионате?
Тренер сместился в сторону. Продолжая стоять в боевой позиции. Снова напал йоко гери. Видимо, это его любимый удар.
Если твой учитель решил, что ты недостоин участвовать, тебе следует смириться с этим, сказал он, когда я отбился.
Опять восточная философия. Но мы сейчас говорим о другом. Не о фатализме. И не о покорности.
Он хотел
спустить на тормозах дело об избиении моего друга, ответил я. Учениками «Белого лотоса». Поэтому я сам пошел к ним. И избил всех. Это была ответочка.
Казалось, Белоухов должен отреагировать. Но он и ухом не повел. Вместо этого, снова атаковал. На этот раз руками.
Два удара цуки. Сэйкен цуки. Я успешно отбил оба. Не стал контратаковать.
Ты пошел против дисциплины, сказал наконец Белоухов. Против решения учителя. Против его воли. Теперь принимай последствия.
Это было так неожиданно, что я опустил руки.
И что? Мне надо было пройти мимо несправедливости? Позволить этому свершиться?
Белоухов снова атаковал меня. Теперь мае гери. Я едва успел отбить. Но один пинок все-таки прошел. В грудь.
Что же ты хотел? спросил он. Я еще раз говорю. Это последствия твоего решения.
Я разозлился. Так, что плевать на ребра. На учителя. На Щепкина. На чемпионат.
Надо будет, отправлю всех в задницу. Поеду на дачу и буду жить там в лесу. Тренироваться. И все равно буду знать, что я лучший. Мне для этого не нужны никакие турниры.
И еще я буду знать, что поступил правильно. Несмотря на запрет Щепкина. И необходимость дисциплины. Потому что иногда нужно иметь смелость пойти и против учителя. Если считаешь нужным.
Главное, не нарушить свой собственный кодекс. Кодекс войны. И чести.
Ну и похер на ваш чемпионат! закричал я. Сам атаковал Белоухова. Мае гери. Один, второй, третий. Учитель с трудом отбивался. Идите сами и варитесь там. Как капуста в кастрюле. Деритесь вполсилы. И награждайте друг друга побрякушками. Не хотите моего участия и не надо. Обойдусь без вас.
Последний удар пробил оборону сенсея. Я пнул Белоухова в грудь. Он упал от удара на спину. Я стоял, тяжело дыша.
Даже боль в ребрах отступила. Куда-то. Я глядел на учителя. Тот поднял голову.
Каменное выражение сменилось радостным. Белоухов улыбался.
Наконец-то, я вижу воина, сказал он и вскочил на ноги одним прыжком. А не маленького мальчика. Вот это уже другое дело. Я хочу, чтобы в Ашхабаде ты работал точно также. Забыв о боли. И об амбициях. И нацеленный только на победу. Ты понял?
Я тупо кивнул. Потом спросил, продолжая держать боевую стойку. Мало ли что. А то Белоухов странный тип. Может, вводит меня в заблуждение.
Так я все-таки поеду?
Учитель закатил глаза.
Ну конечно! Кто тебе вообще может запретить участвовать? Ты будешь действовать индивидуально. Не от клуба. Ты же сам сказал. Какая разница? Я не понимаю, зачем ты вообще приперся ко мне?
Ага, тогда другое дело.
Но это не все, сказал я. Я хочу открыть свой клуб. И набрать учеников.
Белоухов нацелил в меня указательный палец.
А вот об этом поговорим после чемпионата.
Глава 9. Поезд на юг
Сопровождающие, выходим! предупредил он. Через пять минут отправка.
Я вздохнул. Жаль расставаться с пацанами.
Передо мной сидели Смелов, Бурный и Крылов. И еще Лапшин вышел с Голенищевым Егором на перрон. Подышать свежим воздухом. Там, снаружи, уже стоял Савва. Курил.
Ладно, нам пора, сказал Смелов. Поднялся. Черт подери, почему мы не можем поехать с тобой?
Ну, понятно, почему. Смелов до сих пор отходит после избиения. Ему еще месяц нельзя заниматься спортом. Как минимум.
У Бурного только недавно сняли гипс. Тоже угораздило. Сломал ногу на ровном месте.
А Крылов не прошел кастинг. Щепкин устроил в клубе отборочные бои перед чемпионатом. Прошли Гусев и Мельников. Еще трое человек. Они и поехали в Ашхабад.
Вернее, поедут. Через два дня. Вместе с другими участниками. С другими клубами. Они заняли чуть ли не два вагона.
А я еду сам по себе. Вместе со мной только Егор Голенищев. Из клуба Белоухова.
Он тоже не прошел отбор. Но решил поехать сам. Как частное лицо. Вот мы и решили ехать вместе. Так веселее.
Рома и Савва пришли проводить меня. В дальний путь. Дядька подвез нас до вокзала. На машине друга.
Обнял на прощание. Сказал, чтобы я звонил оттуда. Из Ашхабада. Пожелал удачи в бою. И укатил.
Ничего, это только сейчас так, сказал я. Дайте мне только показать себя. А потом уже по-другому будет. На следующий чемпионат вместе поедем. Обещаю.
Бурный промолчал. А Смелов кивнул. Серьезно так.
Давай, порви их там. На части. Как ты умеешь, и крепко пожал мне руку.
Крылов тоже поднялся.
Эх, вы там рубиться будете. А мы тут киснуть, тоже сокрушался он. Но ничего. Уверен, ты с пустыми руками не приедешь.