скромность, написала это столь беззастенчиво: ведь я доверила свою тайну воску, а воск лишен стыда».
21. Прочитав послание дочери и не зная, кого из трех юношей, написавших на табличках свои имена и обозначивших размеры приданого, дочь называет потерпевшим кораблекрушение, царь спросил их: Кто из вас пережил кораблекрушение? И один, по имени Ардалион, ответил: Я. Второй воскликнул: Молчи, пусть изнурит тебя недуг, от которого нет исцеления! Я знаю, что ты мой ровесник, учился вместе со мною и никогда не покидал города! Как же ты мог пережить кораблекрушение? Царю так и не удалось узнать, кто из них потерпел кораблекрушение, и он сказал Аполлонию: Возьми, учитель, эти таблички и прочти их. Может быть, тебе станет ясно то, чего я не понял ведь ты был у моей дочери, когда она писала. Аполлоний взял послание и стал читать, а поняв, что царевна любит его, покраснел. Царь взял его за руку и, отведя немного в сторону, спросил: Ну что, учитель, нашел ты того, кто потерпел кораблекрушение? Добрый царь, ответил Аполлоний, если позволишь сказать, я нашел его. При этих словах царь взглянул ему в лицо, залитое краской, понял слова дочери и воскликнул с радостью: Желание дочери это и мое желание, ибо ничто в таком деле не совершается без воли бога! И, обратившись к тем трем юношам, сказал: Я вам верно говорил, что вы не вовремя пришли ко мне с вашей просьбой. Ступайте, когда придет срок, я пришлю за вами. С этим Архистрат и отпустил их.
22. Об руку уже не с гостем, а с зятем царь проследовал во дворец. Оставив Аполлония дожидаться, Архистрат один вошел к дочери. Милая дочь, спросил он, кого же ты выбрала себе в мужья? Девушка пала отцу в ноги и сказала: Дорогой отец, если ты соизволишь выслушать желание своей дочери: я люблю и хочу стать ареной потерпевшего кораблекрушение учителя моего, Аполлония; если ты меня ему не отдашь, ты вскоре лишишься дочери! Не в силах видеть слезы девушки, царь поднял ее и стал ласково уговаривать: Милое дитя, ничего не бойся, ведь ты избрала того же, кого и я; при первом взгляде на него я задумал соединить вас браком. Я тебе воистину сочувствую, ибо отцом меня тоже сделала любовь. С этими словами он вышел из комнаты и призвал Аполлония: Учитель, я допытался, кто мил моей дочери, и она, проливая слезы, все мне поведала и такими словами меня заклинала: «Отец, ты поклялся учителю моему, Аполлонию, что вернешь ему все, что у него похитило бурное море, если он будет выполнять мои желания или помогать моему образованию. Поскольку он покорен твоим велениям и распоряжениям и обучает меня в согласии с моим желанием, но не ищет ни золота, ни серебра, ни одежд, ни рабов, ни другого какого имущества, кроме царства, которое считает погибшим, выполни свое обещание и мою волю: отдай меня ему в жены!» Однако я не хочу, учитель, чтобы брак с моей дочерью был тебе в тягость! Аполлоний на это ответил: Что суждено богом, да сбудется, и, если такова твоя воля, да исполнится она!
23. Царь сказал: Я без промедления назначу срок бракосочетания. На следующий день он велел созвать своих друзей и пригласить из соседних городов правителей и всех известных и знатных людей, а когда они собрались, спросил: Знаете ли вы, друзья, для чего я созвал вас? Все дружно ответили: Нет, не знаем. Тогда Архистрат сказал: Знайте, что дочь моя желает вступить в брак с Аполлонием Тирским. Я хочу, чтобы всюду было веселье по случаю того, что моя мудрая дочь сочетается с достойнейшим человеком. Тут же без промедления царь назначает день свадьбы. Что же дальше? День этот настал, собрались веселые и довольные гости. Счастлив царь вместе с дочерью, счастлив и Аполлоний Тирский, удостоенный такой супруги. Брак, по царскому обычаю, справляется с должной пышностью, веселится все государство, ликуют граждане, чужеземцы и гости; повсюду слышны звуки лир и кифар, звучат торжественные песнопения и гимны. Когда же свадебное веселье кончилось, между супругами вспыхнула невиданная страсть, удивительная нежность, несравненное восхищение друг другом и неслыханная радость, соприродные верной и постоянной любви.
24. Шли дни и месяцы, царевна уже полгода полнела. Однажды пришел к ней Аполлоний, и, гуляя вместе по берегу, супруги увидели красивый корабль; оба равно им восхищались, но Аполлоний, кроме того, узнал, что это корабль из его отчизны. Обратившись к кормчему, он спросил: Скажи мне, будь любезен, откуда ты приплыл? И тот ответил: Из Тира. Аполлоний сказал: Ты назвал мою родину. Кормчий спросил: Ты, значит, тириец? Аполлоний подтвердил это. Тогда кормчий попросил его: Благоволи тогда сказать, знал ли ты правителя этой страны по имени Аполлоний? Так
же хорошо, как самого себя, ответил юноша. Кормчий не понял истинного смысла его слов и прибавил: Прошу тебя, если ты когда-нибудь увидишь Аполлония, скажи, чтобы он ликовал и радовался, ибо жестокий царь Антиох, деливший ложе с родной дочерью, сражен небесным огнем; богатство же его и царство сохраняются для царя Аполлония. Юноша, услышав это, весь преобразился от радости и обратился к супруге с такой речью: Госпожа, ты теперь удостоверилась в том, в чем поверила некогда потерпевшему кораблекрушение. Я прошу тебя, дорогая супруга, чтобы ты позволила мне отправиться и принять завещанное царство. Царевна же, как только услышала, что он хочет отправиться в путь, сказала, заливаясь слезами: Любимый супруг, если бы ты задержался в дальних краях, тебе пришлось бы торопиться к моим родам; неужели же теперь, когда мы вместе, ты намереваешься меня покинуть? Отправимся оба: где бы ты ни был, на суше ли, на море ли, жизнь или смерть да будет нам общим уделом! С этими словами девушка идет к своему отцу и говорит ему: Радуйся, милый отец, и ликуй, ибо жестокий царь Антиох, деливший ложе с родной дочерью, поражен богом; богатства же его и царская диадема сохраняются для моего супруга. Прошу тебя, отец, хоть и скорбя душой, позволь мне отправиться с мужем. Чтобы тебе легче было это разрешить, знай: ты отпустишь меня одну, а вернется нас двое.