Здравствуй, Роза, встречал её хозяин внушительного особняка, г-н Стриголов. Необычайно рад видеть. В прошлый раз я был смертельно пьян, и не стоило мне себя вести так, как я себя вёл. Всё же, я просил прощения по телефону, однако прости меня ещё раз. Мне так гадко, милая моя.
Здравствуй, Павел. Я не держу обиды, ни в коем случае, даже напротив, эта твоя сила, экспрессия меня воодушевила.
Она прошла пару шагов, Стриголов не отводил от неё глаз. Она повернулась и спросила:
И правда, ты вёл себя никчёмно. Я готова простить тебя и снять скребущихся кошек с твоей души, но если я сделаю с тобой то же самое в самом сердце твоего дома при взглядах присутствующих. В этом и есть избавление; и помни вору отрубят руки.
А вот и Роза. Милая, привет, говорила хозяйка дома, г-жа Стриголова. Затем делая голос на несколько тонов ниже: Прости, пожалуйста, за выходку этого болвана.
Добрый вечер, мадам, сказала Роза. Я думаю, что я готова его простить, Роза говорила всё тем же обычным тоном, поглядывая на неловкость г-на Стриголова, если он того действительно желает.
Чего ты, желает ещё как, говорила г-жа Стриголова. Наверное, пойдём в дом.
Розе очень нравился дом своей громадной мощью и высоченными потолками, подобный свободному и непревзойдённому Титанику тот не чувствовал угрозы океана. Роза любила дом Стриголовых, всегда наслаждалась его брутальным неброским видом, подлинниками картин не очень известных авторов, но для ценителя бесценных; она не ставила в приоритет дороговизну тех или иных вещей дома, а брала культурную, и культурную лишь для себя ценность этих вещей.
Что за прекрасные цветы? сказала Роза.
О, это «Пьер де Ронсар», твоя тёзка, роза, говорила г-жа Стриголова. Мне захотелось за кем-то поухаживать, и завела этих красавиц. Кошек я не особо переношу, а от собак воняет. Правда замечательные?
Очень. И так прекрасно подходят вашему дому.
Вдруг Роза закашлялась и как-то болезненно подняла глаза на г-жу Стриголову.
Может выпьешь чего? сказала г-жа Стриголова. Там стоит прекрасный виски. Стриголов не знает, но я немного подливаю в свой бокал шампанского, так что окончания приёма вряд ли дождусь.
Нет, я не хочу, сказала Роза и увидела в глазах г-жи Стриголовой растерянность, свойственную несчастному человеку. Я уверена, что у вас не всё в порядке алкоголь и эти милые цветы будто избавляют вас от одиночества, я так понимаю?
Понимаешь, наверно всё понимаешь. Я вижу, что тебе нравится в этом доме. А ты думаешь, если в нём жить, то найдёшь ли здесь счастье? Нет, не найдёшь. Скуку и алкоголизм, какую-нибудь подагру или обсессивно-компульсивное расстройство ты запросто отыщешь. Я привыкла к тому, что обречена умереть в этом доме.
Хорошо бы чтобы так оно и было. Я была бы не против. По-правде, вы сделали из себя не пойми кого. Вы находитесь в заключении? А как тогда те люди я бы сказала добрая половина нашей страны за чертой бедности? Знаете что, могу я быть откровенна?
Я думаю, ты можешь делать что угодно.
Мне в принципе глубоко плевать на нищих и на богатых этого мира, глубоко. А вы экхе пойдите-ка в задницу, хорошая моя. И почему я закашлялась именно тогда, когда посылала вас?
Роза ничего не чувствовала в данный момент.
Она оставила г-жу Стриголову, по виду не особо обидевшуюся на её слова, и пошла по
дому в сторону каких-то знакомых. Но в голове она вспоминала умирающего короля из постановки он тот же скучающий человек от изобилия, от власти, и, верно, его глобальные проблемы действительно трудно постичь какому-то актёру Лёве, да и суть не в исполнении роли, а в реальной величине абсурдности происходящего. Абсурдность реальности гораздо ближе, чем казалось.
Капитал не построить на собственных ошибках его построить нужно непременно на чужих ошибках слышалось из уст какого-то присутствующего.
Они всё время говорят на одни и те же темы, сказал Игорь Швец, незаметно подошедший к Розе. Он видел её дважды в своей жизни, как и она его. Первый раз он просто видел её и не готов был подойти, а второй раз Роза была вынуждена протанцевать с ним танец, не особо желая (она хотела, делая вид, что не хочет). Однако позже он оказался очень незаурядным молодым человеком, и даже сумевший познать ироничность некоторых фраз Розы.
А что им ещё делать? Остальные проблемы они решили с помощью денег.
Роза знала с кем говорит, и не взглянула на собеседника.
В тот раз г-н Стриголов прослыл для всех милым по-мальчишески перебравшим человеком. Благо, не на одном поведении держится его репутация. Зачем ты сегодня пришла?
Дома у меня только отражение в окне и то, что за ним. Здесь всё-таки разнообразие. Роза немного прокашлялась. Прости.
М-да, от скуки порой происходят не лучшие поступки.
Давай только не будем о скуке и об одиночестве.
Ну, тогда будем молчать, улыбнулся Игорь, потому что все разговоры всегда происходят о скуке или об одиночестве. Вот, взгляни на свою кисть. Он взял Розу за её руку. Позволь? Роза подняла глаза и посмотрела в его глаза. Это что-то, о чём говорится, что можно обсуждать, что-то законченное, или незаконченное, но начатое. Твоя кисть такая маленькая и хрупкая, эти вены и маникюр, будем правдивыми, не очень, прости, цвет кожи, сама кожа. Если просто описывать её, то это уже шаг от скуки, но видеть её, а ещё лучше её трогать, ощущать, особенно впервые, вот что изничтожает скуку. Какая-нибудь морщинка на этой руке вот тебе и предмет обсуждения; вложи в свою руку купюру вот тебе и другая тема; младенец, держащий твой палец своей чистой и пухленькой ручкой это совершенно иная тема.