Константинополь быстро рос и уже в V в. стал более многолюдным, чем Рим.
Но сам Император на последнем этапе своей жизни неотвратимо терял и духовные, и физические силы. Как говорили современники: «Константин начал как муж, а закончил как отрок». Энергия его характера ослабевала, что отзывалось на его решимости принять христианство. Он хотя и желал креститься в водах иорданских, но отлагал свое крещение.
С точки зрения христиан того времени, это обстоятельство не представлялось странным. Многие знатные люди тогда принимали крещение только перед смертью. У Константина не хватало веры только в самого себя, а не веры во Христа. Он надеялся очистить душу таинством крещения от всех грехов, чтобы совершенно чистым вступить в жизнь вечную.
Впрочем, всем было ясно, что христианство уже сделалось религией государя, что именно в христианском духе он дал воспитание своим детям. Христианкой была и его мать Елена, занявшая почетное положение при его дворе и получившая титул и официальное имя августа Флавия Юлия Елена.
Именно заботами Константина была организована поездка Елены в Святые места, увенчавшаяся отысканием Святого Голгофского Креста, часть которого мать отослала в дар сыну незадолго до своей смерти в 327 г.
Для империи Константин был, в сущности, христианским государем еще не став христианином, и это молчаливо признала Церковь Христова.
Надо отметить, что в это время многие представители Церкви стали проявлять не лучшие качества и черты своего характера. При дворе Константина подвизалось множество архиереев и пресвитеров. С 328 г. ведущее место в этом сонме занял Евсевий Никомедийский, прощенный императором и возвращенный им из ссылки. Константина окружила душная атмосфера лести и тайных внутрицерковных интриг. Ему часто приходилось охлаждать верноподданническое рвение своих придворных священников, которые в подобострастных похвалах государю переходили иной раз все мыслимые пределы. Так, один из них, держа речь перед императором, утверждал, что Константин и в этой жизни удостоился самодержавного правления над империей, и в жизни вечной будет управлять миром вместе со Христом. Но Константин попросил его лучше молиться о том, чтобы император после смерти удостоился быть рабом Божиим.
Вообще, имея неограниченные рычаги влияния на Церковь и пользуясь непререкаемым авторитетом у христианского клира, Константин очень редко позволял себе вмешиваться
в религиозные дела, а если и делал это, то только в интересах самой Церкви Христовой, как он их понимал.
Став уже старым и больным человеком, он как никогда жаждал мира, покоя и согласия в империи. Этим благим стремлением, к несчастью, успешно злоупотребляли тайные враги Православия при дворе Константина.
Приверженцы ереси сумели добиться от императора прощения арианских епископов и самого Ария после их притворного раскаяния, а после даже клеветой и ложными доносами подбили Константина на опалу ряда твердых защитников Никейского догмата. Впрочем, арианство при Константине не имело возможностей победить в догматическом споре, поскольку император сам был неуклонным защитником Никейского Символа веры.
В последние годы жизни Константин часто недомогал. К 337 г., когда болезни привели его к смертному одру, резко обострились отношения Римской империи с Ираном. Причиной был отказ персидского шаха Шапура II вернуть Константину драгоценные дары, посланные ему из Индии и отнятые у посланника во время путешествия через земли шаха.
Император, готовясь к походу против персов, в 337 г. отпраздновал Пасху, заболел и отправился на теплые воды в Елеонополь. Но в предместье Никомедии Константин почувствовал приближение смерти. Созвав к себе окрестных епископов, он пожелал немедля креститься и обещал в случае выздоровления вести христианскую жизнь. После этого Константин принял крещение от местного архиерея Евсевия Никомедийского. Император, получив прощение грехов, терзавших его душу, просветлел, успокоился и возблагодарил Господа. Когда его воины и приближенные выражали опасение, что он скоро умрет, он сказал, что теперь только началась для него новая жизнь. Вскоре, 22 мая 337 г., Константин скончался в Аквирионском дворце близ Никомедии. Тело покойного было торжественно перевезено в Константинополь и похоронено в храме Святых Апостолов. Останки первого христианского императора находились там вплоть до падения Константинополя, когда турки разрушили этот храм до основания и на его месте построили мечеть. Римским сенатом после смерти Константин был объявлен богом, Церковь Христова впоследствии причислила его к лику святых. Он не оставил после себя наследников своего престола, сравнимых с его величием, но собранная его усилиями государственная машина продолжала исправно работать и после смерти своего создателя.
Так удивительно закончилась жизнь государя, умевшего устанавливать мир войной и не проигравшего ни одного сражения, примирявшего инакомыслящих и шаг за шагом приведшего мировую империю к Евангельскому Свету.
Византийский словарь
Абазги (абасги, авасги)Аба́зги (аба́сги, ава́сги) древний народ, предки современных абхазов. С поздней античности народ абазгов делился на три группы: собственно абазги, занимавшие земли от реки Псоу до Бзыби, саниты, жившие от реки Бзыби на юг до Диоскуриады, и апсилы, размещавшиеся у устья Кодори. В византийских письменных источниках об абазгах впервые упомянул в 423 г. церковный писатель V в. епископ Феодорит Киррский. Абазгам принадлежали области вдоль черноморского побережья от Псоу на северо-западе до устья Ингури на юге (границы между Мингрелией-Имеретией и Абхазией); на севере и востоке Кавказский хребет, тянущийся на северо-запад, отграничивал абазгов от равнин Кубани и Терека. Лазика, хотя и находилась за пределами древней и современной Абхазии, в VIIIΧ вв. принадлежала Абхазскому царству, известному по византийским летописям с VI в. Независимость от Византии абазги завоевали в 790 г., тогда же ими была захвачена Лазика.