В Риме Фуше почти не задерживается под тем предлогом, что город не может быть обороняем{691}. Как человек, ревностно исполняющий свой долг, герцог Отрантский неутомимо колесит по дорогам Италии, появляясь то во Флоренции, то в Лукке, то в Модене. И везде, где бы он ни появлялся, тихим, вкрадчивым голосом его превосходительство
г-н Жозеф Фуше объясняет собеседникам, что война императором проиграна и им следует самим позаботиться о своей безопасности и благополучии. Зерна измены, разбрасываемые повсюду герцогом Отрантским, падают на благодатную почву. Сестра императора, великая герцогиня тосканская Элиза более, чем кто-либо еще, исключая разве что «определившихся» к тому времени Мюратов, склонна благосклонно выслушивать советы Фуше. По крайней мере, герцог Отрантский в своих мемуарах пишет по этому поводу следующее: «Что касается меня я нашел ее (Элизу) внимательной и расположенной довериться моему опыту и моим рекомендациям. С этого момента я руководил ее действиями»{692}. Впрочем, «заботясь» о титулованных «друзьях», Фуше не забывает и о собственных интересах. Во время тайного свидания с Мюратом в Модене он требует от короля возмещения понесенных им убытков в размере 170 тыс. франков, вследствие неполучения им жалования генерал-губернатора римских областей и Иллирии. Фуше откровенно пишет об этом в своих мемуарах: «Король Неаполя, захватив римские области и находившиеся там государственные доходы, стал должником по отношению ко мне Он отдал приказ относительно этого (долга), исполнение которого было сопряжено с некоторой отсрочкой; однако, прежде чем я покинул Италию, с удовлетворением замечает герцог Отрантский, я мог сказать, что я не воевал за свой собственный счет»{693}. Человек, в свое время заявлявший, что честному гражданину достаточно 40 монет в год, уезжал из Италии со 170 тыс. франков в кармане. Фуше и тут удалось «сыскать в воде, взволнованной бурею выпавшее из рук фортуны» богатство. «Он умел становиться под ветер в таких обстоятельствах, и это казалось ему правом, приобретенным успехами»{694}.
Покидая Апеннинский полуостров, Фуше напоследок навещает вице-короля Евгения. Он не советует ему выполнять приказ императора и идти к Вогезам, так как соединиться с Наполеоном ему уже не удастся. Перейдя же Альпы, вице-король навсегда потеряет Ломбардию и другие свои владения{695}.
Евгений Богарне
В Италии все кончено, теперь назад, во Францию. На французской земле армии союзников теснят войска Наполеона. Вспоминая о том времени, герцогиня дАбрантес писала: «Вся Европа пришла в движение, когда Франция переменила роль победительницы на роль жертвы»{696}. Бои идут в опасной близости от Парижа. Безошибочное чутье подсказывает Фуше, что сейчас именно там, в Париже, решаются судьбы Франции. Он хочет быть в столице, в центре событий, но явиться в Париж с пустыми руками Фуше не может. И прежде всего потому, что у него есть свои собственные планы, осуществить которые он и рассчитывает в этот драматический для отечества час. Герцог Отрантский «вернулся во Францию, пишет Тибодо, для того, чтобы помочь низвержению императора и в надежде играть одну из главных ролей»{697}. Приехав в Лион в начале марта 1814 г., он встречается там с сенатором графом Шапталем, исполняющим обязанности имперского комиссара. Между ними происходит разговор, переданный Шапталем в его воспоминаниях: «Я находился в Иллирии в качестве губернатора, сказал Фуше, когда получил письмо от императора, в котором он приказывал мне немедленно отправиться в Неаполь для того, чтобы убедить короля Мюрата не покидать его дела, не соединять свои войска с австрийскими. Я отправился в Неаполь. Я сказал королю, что император
погиб и что ему не остается другого выхода кроме как войти в союз с одной из четырех великих держав, и что Австрия, уже завладевшая частью Италии, представляется (удобнейшим партнером). Королева (Каролина) согласилась с моими доводами; Мюрат противился до следующего утра, но, наконец, согласился со всем и пообещал мне собрать свою армию для того, чтобы направить ее на соединение с австрийской. Я отправился в Рим, где оставался до тех пор, пока Мюрат это не исполнил. Уверенный в успехе я выехал в Лион для того, чтобы привлечь на свою сторону армию, которой тут командует Ожеро, и повести ее против императора. Я состою в переписке с Меттернихом; он и три государя ожидают в Дижоне исхода моего предприятия. Революция будет короткой. Мы организуем регентство под председательством Марии-Луизы Я всегда ненавидел императора. Три или четыре раза я устраивал заговоры; но все (они) не удались, так как у меня не было опоры в армии»{698}.
Поразительное признание, по-видимому, изумляет Шапталя, но имеет лишь одно последствие: его превосходительству г-ну Жозефу Фуше «предлагают» переехать на жительство в Балансе. Ограниченным лионским служакам не дано постичь «широту замыслов» герцога Отрантского. С нерадостным чувством господин сенатор направляет свои стопы в Дофине, но мысли его по-прежнему находятся в недоступно-близком Париже.
Фуше появляется в Балансе, затем переезжает в Авиньон, где ведет антибонапартистские речи перед местными магистратами. Здесь же он узнает о капитуляции Парижа 31 марта 1814 г. и вступлении союзных войск в столицу Франции. Фуше бросается туда через Тулузу и Лимож, но поздно. В Париж он прибывает только 8 апреля, спектакль сыгран без него. «Это был первый раз, злорадно замечает Савари, когда что-либо было сделано без его (Фуше) участия»{699}. Император подписал отречение, а на прародительском престоле воцарились полузабытые всеми Бурбоны. Происшедшее в Париже «низвело меня, писал Фуше в мемуарах, до состояния политического ничтожества»{700}. «Я нашел Фуше, свидетельствует Тибодо, чрезвычайно расстроенным; он последними словами ругал Талейрана, Сенат, временное правительство и обвинял всех в том, что они предали Францию и революцию, не получив никаких гарантий»{701}.