Крепкое рукопожатие с Алиевым, моим бывшим подчиненным. И вперед.
На полутемной улице недалеко от здания «Радио Кабула» наводчик-оператор увидел танк, который поворачивал ствол пушки в сторону нашей боевой машины. Я тоже приготовился к бою, подал команду «заряжай» и только тут рассмотрел
около танка наших десантников. Остановились около них, и я узнал подчиненных командира разведывательной роты 345-го опдп старшего лейтенанта Попова А.В. Разведчики окружили меня и, перебивая друг друга, стали рассказывать, что при блокировании объекта пришлось разоружить охрану и уничтожить один из двух танков, экипаж которого сделал попытку навести ствол пушки на разведчиков. Позднее выяснилось, что из танков афганцев наши военные советники накануне выгрузили боеприпасы. Афганский танкист-наводчик своими действиями спровоцировал выстрел из гранатомета, за что и поплатился .
Попрощавшись с разведчиками-ферганцами, продолжил движение. Около двух часов ночи разыскал командный пункт самоходно-артиллерийского дивизиона и уточнил у командира обстановку. В целом в этом районе было спокойно. Афганские танки из военного городка не выходили, но наше охранение слышало шум заводившихся двигателей. Видимо, попытка вывести танки из военного городка в Кабул все же была. Но что-то или помешало, или напугало командира танкового полка.
Чтобы более детально узнать обстановку, пришлось выдвинуться к боевому охранению и поподробнее поговорить с самоходчиками о том, что они видели и слышали за это время. Расположенный метрах в восьмистах от нашего охранения военный городок был очень слабо освещен и, казалось, приклеен силуэтом к мрачным сопкам. Не было слышно никакого шума, и не наблюдалось оживленного движения. Городок будто вымер. В этом районе работали еще две дивизионные разведгруппы, которым я сам ставил задачу. Правда, в этот момент у меня с ними не было связи, но я знал, что сразу же по возвращении получу переданную ими информацию и на основании всех данных можно будет составить полное представление об обстановке в этом районе.
О том, что в этом районе работают наши разведчики, проинформировал командира дивизиона, дабы в запале не произошло стычки между своими, как это было, по рассказам, при вводе наших войск в Венгрию в 1956 году.
Вернувшись на командный пункт дивизиона и убедившись, что связь с дивизией установлена, оставил командира дивизиона наедине с его проблемами и уже на рассвете направился обратно на аэродром. Мой связист обрадовал есть прямая связь с дивизионной разведротой. Такая новость несколько подняла настроение, и обратный путь прошел веселее.
Начиная где-то с полуночи Кабул полностью контролировался десантниками. 103-я дивизия некоторые части Кабульского гарнизона блокировала, другие объекты в городе захватила практически бескровно.
На улице, несмотря на ранний час, было много народа, в основном молодежи. Одни, завидев нашу боевую машину, приветственно махали руками, другие шли своей дорогой, не обращая на нас абсолютно никакого внимания, третьи смотрели исподлобья. На одном из перекрестков к моей машине подошел европеец и на сносном русском выразил бурное негодование по поводу стрельбы и прочей пиротехники, из-за которой в домах отключилось электричество. Поинтересовался его личностью. Оказался сотрудником чехословацкого посольства. Было не до политических политесов, и я послал его куда подальше. Дипломат остался с выпученными глазами и открытым ртом.
В штабе дивизии царило спокойствие. Оперативный дежурный и его помощник уточняли какие-то списки личного состава, остальные отдыхали. Командование дивизии отсутствовало, пришлось отправиться в расположение разведывательной роты и устроить разборку связистам за потерю связи. Затем пообщался с разведчиками, порасспрашивал о подробностях событий прошедшей ночи, очевидцами или участниками которых они были, поговорил о задачах, которые ждут нас в ближайшем будущем. И таким образом из докладов и бесед составил довольно ясную картину ночных боевых действий.
Две разведгруппы 80-й отдельной разведроты дивизии по условному сигналу должны были вести разведку северо-восточнее аэропорта Кабула и в направлении Пули-Чархи. В случае обнаружения направлявшихся к Кабулу афганских танков немедленно доложить. Одной из разведгрупп командовал лейтенант Ленцов А.И., другой лейтенант Марченко В.Г. Оба грамотные и решительные офицеры.
Разведчики также сопровождали командира дивизии по Кабулу, где ему необходимо было выполнять очень ответственные задачи. Для этого выделили две боевые машины с экипажами во главе со старшим лейтенантом Чернегой А.Я. Взвод радиотехнической разведки (командир ст. лейтенант С. Коробицин) вел прослушивание радиоэфира и пеленгацию чужих радиостанций. Взвод связи лейтенанта Тютвина Н. обеспечивал связь со всеми разведгруппами, старшими начальниками и соседями.
Выполнять поставленные
задачи было непросто. Местность незнакомая, со множеством арыков, каналов, кундузов, кяризов, оврагов, на восточной окраине аэропорта канал, сплошная темень. Нервное напряжение максимальное, все прекрасно понимали, что впервые они не просто в тылу непонятного противника, но и работают только по-боевому, притом не зная языка. Продвигаясь, разведчики соблюдали максимальную осторожность. Выручали наши солдаты таджики и узбеки. Единственным в роте, кто свободно владел фарси, был сержант Сергей Сафаров.