Я закрываю глаза. Это по-детски, но мне стыдно.
Сквозь все еще шумное дыхание, слышу, как Макс поднимается с постели, чем-то шуршит и накрывает меня легким пледом.
Лютаев легко целует меня в висок и шепчет на ухо:
Аванс засчитан, Карина.
Мое сердечко замирает.
Он ведь серьезно настроен взять меня.
Я прогоняю мыслишку, возникшую на задворках сознания: если таков аванс, может, расплатиться с Лютаевым не такая уж плохая идея?
Господи, я никогда не выйду из этой комнаты. Буду сидеть здесь всю неделю, или сколько потребуется! Как я буду смотреть ему в глаза?
Всю ночь я не могу сомкнуть глаз. Ворочаюсь с бока на бок. Да уж. Успокоил.
Утром слышу возню Лютаева: вот он пошел в ванную, вот гремит на кухне. В какой-то момент он заглядывает ко мне в комнату, но я зажмуриваюсь, притворяясь, что сплю.
Слышу смешок, но Макс ничего не говорит.
И только когда хлопает входная дверь, я выползаю из спальни.
На кухне на холодильнике меня дожидается записка: «Ушел отрабатывать аванс. Позвоню».
Лицо заливает краска. Вот он специально? Не мог упустить возможность напомнить мне?
Но Макс!
Как ему в голову такое вообще пришло!
И ведь, если ему в голову уже пришло, то свернуть его с мысли невозможно!
Я вспоминаю его «Карина, перестань», и коленки начинают подгибаться.
Позвонит он мне!
Кстати, надо бы проверить телефон. Я уже два дня не звоню маме.
Впрочем, оказывается, что мама этого даже не замечает. У нее кипит отпускная жизнь, и ей немного не до меня.
Отгоняю иррациональную обиду: она же ведь не знает, что у меня сейчас происходит. Я же сама решила, ее не беспокоить.
А вот то, что я вижу пропущенный звонок от Гордеева, меня радует.
Глава 29. Тайное становится явным
Не помогают ни дыхательные упражнения, ни три чашки успокоительного чая.
Я закончила телефонный разговор с Денисом сорок минут назад, и до сих пор в бешенстве!
Беседа получилась познавательной. Весьма.
Гордеев поведал, что вопрос с Комоловым-младшим успешно решен через его отца. Какие доводы применялись, он не пояснил, но Костика упекли в элитную дурку в другом городе и, скорее всего, надолго. Все средства связи у него отобрали, так что он беспокоить меня не должен.
Собирался набрать тебя еще позавчера и замотался. Но, думаю, Макс тебя уже успокоил. Он вовремя тебя вытащил?
Успокоил? уточняю я.
Последние дни при слове «успокоить» я начинаю краснеть.
Да. Он не сказал? Проблема была решена еще позавчера, мне даже не пришлось подключаться. Максу вполне по силам такое разрулить, он не последний человек в городе.
О А вопрос со следователем еще не решил, задумываюсь я.
Неужели достучаться до полиции сложнее, чем до олигарха?
Что еще за следователь, напрягается Гордеев.
Я вкратце рассказываю о посещении Вальцова и подброшенной крысе.
Мне почему не позвонила?
удивляется Денис.
Я решила, что две просьбы, это уже чересчур.
Гордеев хмыкает:
Ты сама так решила, или подсказал кто?
Молчу, переваривая масштаб обмана. До меня постепенно начинает кое-что доходить. И картинка складывается примечательная.
Сколько, говоришь, времени это займет по словам Макса? Неделю?
Да, скриплю зубами.
Как любопытно. А ты, милая, случайно не у Макса сейчас живешь?
Гордеев, что, провидец?
Откуда ты знаешь?
Не знаю, но догадываюсь. Я бы провернул то же самое, смеется он и добавляет: если бы не хотел спугнуть.
Но теперь-то я могу вернуться домой? если мне больше не угрожает Комолов, то визиты следователя, пока решается вопрос, я переживу.
Ты знаешь, милая, продолжает ржать Гордеев. Ты такая умненькая и сообразительная, я думаю, Максу потребуется больше времени. Пожалуй, навещу-ка я родной город в ближайшем времени.
И вот теперь я мечусь по кухне, как тигр в клетке.
Позавчера! Лютаев и словом не обмолвился, что все разрешилось, когда я пришла за помощью, хотя он был в курсе. Он же ведь все сам и решил!
И сделку со мной он заключал, зная, что Комолов уже не опасен!
«Начиная с этой минуты обещаю играть честно».
О! Теперь я понимаю, что именно меня царапало в этой фразе!
Значит, до этого игра была нечестной!
Из разговора с Гордеевым, я понимаю, что он бы мне не отказал, позвони я ему. А Макс уверенно утверждал, что Денис помогать не будет.
Ну, конечно. Мало того, что тогда я бы получила помощь безо всяких условий, я бы узнала, что волноваться уже почти не о чем!
А он вынудил меня пойти на эту унизительную договоренность! Согласиться на его условия! И ведь не врал! Просто не договаривал! Подонок!
А я еще размышляла, как объяснить ему, что он во мне ошибся! Какой нежный! Надо же! Содержанки ему не нравятся! А они, что, не люди, что ли? С ними можно так поступать?
Что ж. Я все равно не собиралась с ним расплачиваться таким способом. Ну что Макс мне сделает? На насильника он не похож. Он похож на мерзавца!
«Аванс засчитан, Карина».
Убью!
Он заставил меня целовать его, требовал, чтобы я разделась перед ним, Лютаев позволял себе трогать меня, где ему вздумается, а вчера
Хлопаю дверцей холодильника. Мне надо остыть. Чай не помогает, нужно что-нибудь холодное, а то я уже вся киплю.
Но стоит мне заглянут внутрь холодильника, как я опять взрываюсь.