Пожар действительно в нашей квартире.
Запыхавшись и не чувствуя ног, добегаю до заграждения. Я рвусь туда, колотя кулаками пожарных, оттаскивающих меня подальше. На меня матерятся, орут, скручивают руки! А я в ответ лишь вою. Как израненный зверь вою. Беспомощно и яростно. Словно чувствую беду. Не знаю, но чувствую
Потом меня кто-то обнимает. Поднимаю заплаканные глаза. Соседка. Она набрасывает мне на плечи то ли куртку, то ли плед и уводит подальше.
А у меня нет больше сил, чтобы сопротивляться. Я прямо чувствую, как резко ослабла. То ли от напряжения и крика, то ли от безысходности?
Но я до последнего надеюсь, что мамы нет дома. Вдруг она пошла в магазин? Или к знакомой? Хотя в последнее мама, конечно, редко выходила из дома. Но вдруг?
16. Дина
наблюдаю. Не верю до сих пор, что это могло со мной произойти.
Я похоронила маму и, наверное, неделю не могла прийти в себя. Честно признаться, я смутно помню тот промежуток времени. Мне очень помогли соседи. Они все и устроили.
Для меня все было незнакомо и страшно.
Мне хотелось тоже лечь рядом с мамой и умереть. Несмотря ни на что, я очень ее любила. И она любила меня. Я знала это. Просто она не справилась с тем, что навалилось на нее.
Я не могла ни есть, ни спать. Никуда не ходила. Я просто сидела в обгоревшей квартире, а ночевать уходила в больницу на привычную раскладушку. Потому что ночью было особенно страшно в этих черных от копоти стенах и в этом впитавшемся в каждый предмет запахе гари.
Квартира была оформлена на меня. Так захотела мама. Словно боялась, что сама же в пьяном угаре перепишет кому-нибудь квартиру.
Почти сразу после похорон я решила продать эту квартиру. Слишком многое она мне напоминала И те несколько счастливых лет жизни, когда у меня были и мама, и папа. И тот день, когда папа пришел и вот так «простился», стащив все деньги. Но самое ужасное пожар
Я любила маму. Только тогда поняла, как сильно я ее любила и как мне будет ее не хватать. Но надо было жить дальше.
Хотя, что делать, я не знала Купить квартиру в другом районе города? Поменьше?
17. Дина
Мне кажется, я даже вкуса еды не чувствовала. Просто ела, чтобы не умереть.
Вот и сейчас я жую инстинктивно, не чувствуя ничего. Иду, как обычно, не глядя перед собой. В голове туман. Ни одной мысли. Я просто приду опять домой. Наверное, по пути доем безвкусную булку, а потом уйду ночевать в ресторан в сторожку.
Дина?!
Я словно очнулась от этого голоса. Замираю на месте и резко оборачиваюсь.
Ко мне приближается Марина. Мы не виделись с той ночи.
Дина? Ты ты жива? она и правда смотрит на меня как на привидение. А разве погоди а пожар?
Ничего не отвечаю, молча разворачиваюсь и дальше иду к дому.
Дина! Да постой ты! она хватает меня за руку.
Чего тебе? меланхолично произношу я, отталкивая ее от себя.
Ты как выжила-то? Там же два трупа сгоревших нашли!
Ее слова словно возвращают мне способность мыслить. Откуда она знает про пожар и про два трупа?
В тот вечер и правда в нашей квартире сгорела не только моя мама, но и кто-то еще. Опознать правда не смогли, кто. Труп сильно обгорел. Наверное, кто-то из собутыльников. Я всех их и не помнила. Они часто менялись.
Но откуда Марина это знает про пожар и про два трупа?
Значит, не ты? она все еще с сомнением смотрит на меня. Вот Вадим удивится! и она как-то зло сверкает глазами, проходясь по мне взглядом.
Еще раз взглянув на нее, я разворачиваюсь и убегаю. Появление Марины возвращает меня к жизни. Прошлое накатывает снова. Имя Вадима, произнесенное ею, опять повергает меня в ощущение опасности.
18. Дина
И я решаю ехать в Москву.
Я продала квартиру прямо как она была после пожара. Вышло, конечно, не так много. Но на первое время в столице должно было хватить.
В последний раз я минут десять стою в коридоре родной квартиры. Смотрю на обгоревшие и черные от этого стены, на единственный стул без следов гари, который мне дала соседка.
Разворачиваюсь, закрываю дверь на замок и ухожу. Ключ кладу в почтовый ящик для новых хозяев квартиры.
Прежде чем ехать на вокзал, я еду на кладбище. Стою на могиле мамы и плачу. Поправляю единственную сумку на плече. Вытираю ладонью слезы, обжигающие щеки.
Я не всхлипываю. Не реву. Не издаю ни звука. Я тихо плачу. Оплакиваю маму и этот кусок своей жизни, который, я надеюсь, останется только здесь.
Стираю последние слезы и иду на маршрутку. Она довозит меня до вокзала.
Плацкартный вагон. Единственная сумка. Деньги в пакетике, примотанном к моему животу, чтобы не украли.
И надежда. Нет, не надежда, а вера. Да! Вера в то, что
всё осталось позади.
Всё.
Я уезжаю в другой город. Начну новую жизнь.
И, наверное, с годами забуду обо всем, что случилось. Очень хочу, чтобы в памяти стерлись и Казбек, и Марина с Вадимом. И Арсен.
Пусть останутся тут.
Я хочу помнить только о маме.
Поезд трогается и я вздрагиваю вместе с ним. Смотрю в окно, пытаясь запомнить картины родного города.
«У тебя нет выбора», звучит в голове голос Арсена. И перед глазами его усмешка. Самодовольная и нахальная.
И я даже не догадываюсь, что вскоре окажусь втянутой в такой водоворот событий, что только помощь этого мрачного, наглого и циничного мужчины спасет меня.