Значит, раздвинула ноги, цедит сквозь стиснутые зубы.
Слёзы продолжают ручьями стекать по щекам. Хочется выкрикнуть, что нет. Чтобы он не смел так обо мне думать. Но я сцепливаю зубы. Пускай думает так. Я грязная. Предательница. Ко мне противно прикасаться. Меня устраивает. Я буду и дальше жить без него в моей жизни.
Это тебя не касается, это моё дело. - Отрезаю. Слишком грубо бросаю в ответ. Провоцирую его на то, чтобы снова бросился ко мне. Сжал пальцами челюсти. - Что, будешь издеваться над беременной? Падёшь так низко? Ведь даже у тебя должны быть какие-то принципы.
- Дрянь, цедит в ответ, взглядом буквально на живо вспарывает, боль причиняет. Морально я сейчас разлагаюсь. Он никогда на меня не смотрел так, как сейчас. Что самой от себя противно становится.
В следующую секунду вздрагиваю от резкого стука в дверь. Кто-то буквально долбит кулаками по двери.
- На хер! - Рявкает Суровый, от меня руки не убирает. Он ещё не закончил. Только начал. То, что его хотят прервать, только раздражает мужчину. Вызывает ещё большую агрессию.
- Суровый, проблемы! Там люди приехали. Нужно, чтобы ты вышел.
- Без меня разбирайтесь, я занят!
- Ты запретил стрельбу открывать, сказал всё мирно должно быть. Если ты не выйдешь, мирно не будет.
В моих глазах надежда загорается. Он ведь пойдёт, да? А я сбегу. Вот он мой шанс. Пульс учащается, надежда на спасение маячит перед глазами.
Демьян щурится, взгляд с меня не сводит. - Зря радуешься, это просто оттянет неизбежное.
- Демьян зол, а я продолжаю надеяться.
В его кармане что-то вибрирует. Суровый достаёт телефон, смотрит на экран. Его глаза вспыхивают.
- Хуй с тобой, пока свободна, а после его взгляд меняется. Как будто он принял какое-то решение. Отпускает меня, больше не прикасается.
Мне бы радоваться, но что-то не даёт. Его выражение лица, голос. Всё слишком легко.
- Я могу идти? - Дрожащим голосом произношу. Не понимаю. Я ничего не понимаю. Он ведь был в ярости, почему так быстро отошёл?
- Пока что да, можешь быть свободна. Приведи себя в порядок и иди работать.
Я вся дрожу, еле на ногах стою. Он ведь несерьёзно? Работать?
- Мне нужен выходной. Я не в состоянии и...
- Ну, значит, соберись, Алина. Говорят, ты охуенный профессионал. Твоя зарплата говорит за себя сама. Ёбарь не хило тебе отваливает. У тебя контракт, придётся отрабатывать.
Он поправляет свой пиджак, направляется к двери, так и оставив меня стоять возле стола в полнейшем шоке.
- И ещё, Алина, ты ведь читала контракт? Знаешь о сумме своей неустойки, если не явишься на работу?
Ублюдок! Стискиваю зубы и молча на него смотрю. Внутри всё снова сжимается от страха. Он знает, да?
- Лечение твоей матери также оплачивается со счетов отеля. Будет очень грустно, если по твоей вине она больше не сможет обслуживаться в клинике.
- Ублюдок! - Шиплю в ответ, не сдерживаюсь. Не получается.
- Аккуратней с выражения, от меня много что зависит, Алина. Будь хорошей девочкой и не зли меня, тогда, возможно, мы сможем договориться. А теперь иди и приступай к работе!
Доходит до двери. Берётся за ручку. И снова разворачивается ко мне.
- Ты же понимаешь, что будет, если попытаешься сбежать? Я не советую проверять.
Из кабинета Алекса... Точнее уже Сурового, выхожу на негнущихся ногах. Просидела в кабинете ещё минут пятнадцать после того, как он вышел. Пыталась хоть что-то придумать. Как-то упорядочить мысли в голове. Но ничего не вышло. Осознание глупости своего поступка настигло слишком поздно, когда уже всё было сказано. И что теперь будет я понятия не имею. В тот момент я думала лишь об одном чтобы не прикоснулся, чтобы не стал... А вот об остальном не подумала. Что он теперь со мной сделает? Нужно бежать. Но как? Если он узнал о моей семье. Знает о маме, уверена, что о сестре тоже знает. Твою мать! Алекс убеждал меня, что даже если Демьян и выйдет, у него будет запрет на выезд из страны. Что он до меня не доберётся. А что на деле?!
Ударяю ладонью о стену, злюсь. Понимаю, что в ловушке. Шаг вправо, шаг в лево расстрел.
Я как будто чувствовала, истерила. Просила Алекса достать мне запасные документы, чтобы чувствовать себя в безопасности. И мужчина обещал, что всё сделает. А сейчас он в больнице. Кошмар, Демьян его избил. Переломы.
Втягиваю воздух через ноздри. Приказываю себе успокоиться. Взять себя в руки пытаюсь. Мне нужно выйти к персоналу. Сделать вид, что ничего не произошло. Быть профессионалом дальше. А вот потом... Потом я что-то обязательно придумаю.
Когда спускаюсь на первый этаж, выдыхаю. Вижу, как Суровый в тачку садится, с ним ещё много мужчин. Он уезжает. А мне дышать спокойней становится. Внутренний голос твердит, что можно бежать, спасаться. Но я заставляю его заткнуться. И так дел наворотила. Зачем про ребёнка ляпнула? Господи, он же теперь озвереет ещё сильнее. И откуда он вообще весь этот бред взял? Алекс сказал? Зачем? Решил меня в гроб загнать?
С каждой секундой вопросов всё больше и больше. А ответов ни хрена нет. Демьян совершенно не знает, что тогда произошло. Никто не знает про похищение моей сестры. Про то, что отслеживались все его друзья. Прослушивались. Я ведь пытались позвонить Юсупову, они тут же мне дали понять, что сестру я больше не увижу. Мне нужен был человек, который не крутится в окружении Сурового. Мне нужно было спасаться. И я сделала выбор. Но Суровый не хочет докапываться до правды. Его устраивает своя. А я больше не стану мишенью в его грязных играх. Слишком высокая цена.