Я понял, спокойно.
Что ж, залётному офицеру не впервой просыпаться на чужих постелях, подобное утро вовсе не в новинку для него, в отличие от Наташи, которая чувствовала себя неуютно, глупо и не знала, куда деть руки.
Кофе будешь?
Ты не опоздаешь?
Нет
Тогда буду, с улыбкой.
Наташе было не до улыбок, сосредоточено
смотря на кофемашину, словно от её взгляда та будет работать быстрее, Наташа стучала по столу ногтями, пока мужская рука не накрыла её ладонь.
Ты нервничаешь?
Нет. С чего ты взял?
Нервничаешь Не надо.
Я
Когда приезжают твои дети? то ли целует шею, то ли выдыхает звуки. Я могу сегодня вечером прийти?
Зачем?
Всё за тем же.
Что? глядя на парня, не понимая как реагировать.
Знаешь, мне понравилось очень Наташе почудилась в голосе неуверенность, очень странно.
Как хочешь, всё, что смогла ответить женщина.
День тянулся невыносимо долго, она не понимала, что ей говорят и почему. В обед, встречая Лёху, идущего бодрым шагом, похожего на племенного жеребца, довольного и снисходительного, услышала:
Тусик, ты себя нормально чувствуешь? Иди-ка ты домой.
Уху, всё, что ответила женщина.
Зеркало в ванной комнате отражало бледное лицо, тёмные тени вокруг глаз и мешки, сквозь тонкую кожу которых явственно проступили морщинки. Ну что ж, если раньше она расплачивалась мятными конфетами, теперь к списку добавилась ещё и разбитость.
Сорок лет не тот возраст, когда можно себе позволить кувыркаться всю ночь с солдатиком Она легла на те же простыни, что были ночью, и мгновенно уснула.
Звонок в дверь оторвал от приятной онлайн беседы, тема была ненавязчива, Наташа смеялась чужим шуткам, ей нравилось, что её остроты также находили одобрение. Многие знали ее на этом форуме, знали, что двое детей, что живёт в большом городе, некоторые знали, кем работает. Пару раз она даже давала довольно подробную консультацию начинающим бухгалтерам. Там никто не переходил границы дозволенного, никто не спрашивал, прямо или завуалировано, о том, о чём она не говорила. Негласное правило виртуального общения.
Ты?
Я, с улыбкой.
Эмм, проходи.
Наташа пыталась изображать радушную хозяйку, но правда в том, что руки забыли, как дотянуться за кружкой или включить чайник. Присутствие парня не приносило уверенности, не вписывалось и радовало.
Выпьешь?
Нет.
А я пожалуй
Наталь, давай, ты тоже нет, а? мужская рука убрала ром обратно на полку, где он стоял довольно давно, ожидая своего звёздного часа, но, похоже, и этот день не его. Я пугаю тебя?
С чего ты взял? Пугал ли он? Скорей, сбивал с толку, заставлял чувствовать себя неуютно под прямым взглядом, в котором отсутствовала жалость, но было что-то другое, помимо заинтересованности, когда он скользил от лица к шее, к линии декольте и ниже, к животу, по ногам.
Вот и хорошо, дыхание поцелуи скользили по телу, руки мягкими поглаживаниями расслабляли плечи, пока, открыв глаза, Наташа не встретилась с глазами парня и не оказалась сидящей на столешнице, льнущей к мужской груди, отпускающей себя, свои желания и неуверенность.
Её ноги были широко раздвинуты, и женщина ловила движениями бёдер скольжение пальцев по кружеву, смотря, словно в замедленной съёмке, как те отодвинули краешек ткани, пробежали под ней, слышала:
Как тут? Ты переживала вчера
Нормально, кажется, насаживая себя на палец, сейчас проверим.
У меня тут есть Наташа увидела небольшую упаковку вагинального лубриката, они с Пашкой пользовались таким одно время, когда в организме женщины случился гормональный сбой, результатом которого могло стать бесплодие, но, при наличии двоих детей, это не то, что могло волновать женщину, в отличие от отсутствия естественной смазки.
Так или иначе, всё нормализовалось Наташе так казалось. Однако этот тюбик не принёс дискомфорта в сознание. «Что есть, то есть», подумала Наташа.
Отлично, прошептала Наташа, сними с меня эти дурацкие трусы, они мешают. Её руки были слишком заняты тем, чтобы держаться за плечи, пока она насаживалась на палец.
Они не дурацкие, но ты права, они мешают, в следующее мгновение уже нет трусиков, ещё через мгновение её халат держится только на поясе. Мужские губы пробежали от груди до губ, где подарили долгий, глубокий поцелуй, потом возвратились к груди.
Если у Наташи и были какие-то сомнения, они пропали, забылись, сгинули под лавиной вожделения, желания кончить. Сейчас. Сейчас же. Отрываясь от его губ, Наташа игнорировала футболку на плечах мужчины, вовсе не плечи её интересовали, когда пальцы дёргали молнию на джинсах, которые она стащила вниз, до колен, вместе с бельём. Попытку раздеться до конца Наташа остановила рукой, пробегающей по члену до яичек, которые совсем немного сжала, пока пододвигалась к краю стола:
Оставь ты эти штаны.
Такая нетерпеливая, девочка Да одним движением, кажется, до позвоночника,
да-а-а под тягуче медленный возврат, да-а-а под такое же глубокое, тягучее покачивание Под взрыв в теле, отдающийся не только пульсацией внизу живота, но и в висках.
Пойдём на диван
Пойдём.
Миша не выражал сочувствия, настоящего или показного, не спрашивал, как она справляется, не интересовался, чем занимаются её дети, просто любил её всю ночь. Порой страстно, жёстко, так, что Наташе, казалось, что её не хватит, что на этом её сексуальная жизнь окончится навсегда, потому что она больше никогда не захочет смотреть на мужчин. Порой медленно, даже лениво, мурлыча, словно довольный кот.