Думаю, нам пора, поспешил вмешаться в разговор Маркус и, просунув руку между джентльменами, осторожно развел их в стороны. Доктор, кивнул он стоявшему поодаль врачу, увлекая Дэниела за собой. Лорд Рамсгейт.
Считайте оставшиеся дни, Уинстед, угрожающе протянул маркиз. Или, скорее, часы.
Сэр, в стремлении все уладить ну или хотя бы попытаться опять начал Дэниел, желая выразить почтение хозяину дома. Должен вам сказать
Не смейте ко мне обращаться! оборвал его Рамсгейт. Вас уже ничто не спасет, и нет такого места на земле, где вы смогли бы от меня спрятаться.
Но если вы его убьете, вас тоже повесят, заметил Маркус. А если Хью выживет, вы ему понадобитесь.
Рамсгейт посмотрел на Маркуса словно на умалишенного.
Думаете, я сделаю это самолично? В наши дни не так сложно найти того, кто сделает это за меня, ибо цена жизни не так уж высока. Он кивнул в сторону Дэниела. Даже его жизни.
Мне лучше уйти, пробормотал доктор, поспешно направляясь к выходу.
Запомните, Уинстед, произнес маркиз, взирая на Дэниела со злобой и презрением. Можете попытаться сбежать, спрятаться, но мои люди вас найдут. Вы не будете знать, кто они, и потому не заметите их рядом с собой.
Эти слова преследовали Дэниела на протяжении следующих трех лет. Из Англии во Францию, из Франции в Пруссию, из Пруссии в Италию Он слышал их во сне, в шелесте листьев, в каждом раздававшемся за спиной шаге. Он научился держаться спиной к стенам и никому не доверять, даже женщинам, с которыми время от времени делил постель. Он смирился с тем, что его нога никогда больше
не ступит на английскую землю и что он никогда больше не увидит своих родных. Так продолжалось до того самого дня, когда однажды в итальянском городишке он с удивлением увидел хромавшего ему навстречу Хью Прентиса.
Дэниел знал, что Хью выжил, поскольку время от времени получал весточки из дому, но никак не ожидал увидеть его снова, тем более здесь, на этой старинной площади небольшого итальянского городка, купавшегося в обжигающих лучах средиземноморского солнца и наполненного возгласами arrividerci и buon giornio .
Я нашел тебя, произнес Хью, протягивая руку. Наконец-то.
А потом с его губ сорвались слова, коих Дэниел уже не чаял услышать:
Можешь возвращаться домой. Тебе больше ничто не угрожает. Даю слово.
Глава 1
Энн ни на минуту не поверила в мнимую болезнь Сары Плейнсуорт, но отказаться заменить ее она не могла, если хотела сохранить за собой место гувернантки леди Сары и ее трех младших сестер.
Леди Сара могла быть очень убедительной, и ее мать решила, что концерт должен состояться во что бы то ни стало, поэтому, в подробностях изложив семнадцатилетнюю историю знаменитых домашних концертов Смайт-Смитов, провозгласила, что Энн займет место ее заболевшей дочери.
Вы как-то упоминали о том, что играли отрывки из Первого фортепьянного квартета Моцарта, напомнила ей леди Плейнсуорт.
Теперь Энн горько жалела о вскользь брошенных словах.
Судя по всему, вышеозначенной леди не было никакого дела до того, что в последний раз гувернантка играла упомянутое музыкальное произведение восемь лет назад, не говоря уж о том, что никогда не исполняла его полностью. Леди Плейнсуорт не терпела возражений, и потому Энн отвезли в дом ее невестки, где должен был состояться концерт, и дали восемь часов на подготовку.
Все это было попросту нелепо.
Успокаивало лишь то, что остальные участницы квартета играли настолько плохо, что ошибок Энн скорее всего никто не заметит. Ведь это и было ее единственной целью остаться незамеченной, потому что по целому ряду причин она не хотела, чтобы кто-то обратил на нее внимание..
Уже сейчас! взволнованно прошептала Дейзи Смайт-Смит.
Энн еле заметно улыбнулась. Судя по всему, ее воспитанница совершенно не осознавала, насколько отвратительно играет.
Вот уж радость, с несчастным видом промямлила сестра Дейзи Айрис, трезво смотревшая на вещи.
Выше нос! попыталась подбодрить кузину леди Гонория Смайт-Смит. Все будет хорошо, ведь мы же семья.
Но не она, заметила Дейзи, кивком указав на Энн.
На сегодняшний вечер она станет членом семьи, заявила леди Гонория. Еще раз спасибо, мисс Уинтер. Вы и впрямь нас спасли.
Энн пробормотала в ответ несколько ничего не значащих слов, ибо никак не могла заставить себя сказать, что это не составило ей никакого труда или что она очень рада помочь.
Ей очень нравилась леди Гонория. В отличие от Дейзи она прекрасно осознавала, сколь ужасно звучит их квартет, но при этом не разделяла пессимизма Айрис и была готова выступить, ведь нельзя подводить семью, как нельзя нарушать традиции. До них на музыкальных вечерах выступали семнадцать других квартетов, составленных из представительниц семейства Смайт-Смит, и благодаря настойчивости Гонории этот зал увидит еще семнадцать квартетов. И при этом неважно,
как звучит музыка.
И все-таки это важно, пробормотала себе под нос Айрис.
Гонория, легонько ткнув кузину смычком, напомнила:
Семья и традиции вот что важно.
Семья и традиции. Энн не возражала бы иметь и то и другое, хотя в прошлом это не принесло ей ничего хорошего.