Черные длинные ресницы Хана дрогнули, защекотав мои, но мужчина не закрыл глаза, продолжая смотреть прямо на меня, забираясь под кожу своим вкусом и кусая испуганные нервные импульсы, которые вдруг встрепенулись в сжатом теле, когда я отшатнулась от него, стыдливо натягивая платье ближе к коленям, чтобы прикрыться, и чувствуя, как он откинулся назад снова, не в силах посмотреть на него и слыша приглушенный мелодичный голос, который пока еще не растерял своей сладости, но уже звучал напряженно:
Это все?
На мой отрывистый кивок и попытки прикрыться, Хан снова не попытался даже пошевелиться или убрать от меня свои руки, проговорив:
Нет.
Нет? тут же испугалась я, понимая, что на самом деле он еще не сделал ничего из того, что мог бы по праву.
Меня не устраивает такая отдача долга.
Я уставилась на него в шоке, не совсем понимая теперь, что будет дальше. Он отказывается от выполнения обязательств со своей стороны и мои близкие люди снова в опасности? Или он отдаст меня тем сумасшедшим парням, которые только и ждут своего часа внизу?!Холод пробрался под кожу в миг, когда я едва не начала тараторить, что готова попробовать еще, если он позволит, только Хан не закончил своей мысли снова заговорив:
По-твоему это был настоящий поцелуй? Так ты целуешься с парнями?
На мой утвердительный ответ и пылающие от стыда щеки, черные очерченные брови Хана в удивлении взлетели вверх, когда он хохотнул, показывая свои очаровательные ямочки на щеках:
Ты серьезно?
Когда я снова закивала, он на секунду застыл, поинтересовавшись как-то вкрадчиво и даже осторожно:
Могу я спросить, когда ты в последний
раз целовалась с парнями?
Очень хотелось бы ответить ему, что не можешь и что это не твоего ума дело, но я слишком боялась, что он откажется от нашей жуткой сделки, пробормотав так, что была готова от стыда уткнуться в его грудь:
в 9 классе.
Ресницы Хана удивленно хлопнули пару раз, и неожиданно он расхохотался.
Он смеялся от души, запрокидывая голову, и показывая свои идеальные белые ровные зубы так, что я подпрыгивала на его коленях, сначала теряясь, а потом начиная откровенно злиться.
Смешно то, что я не спала со всеми подряд, сохраняя свою честь ради одного мужчины?
Смех Хана оборвался, когда он пристально всматривался в мои глаза, тем не менее, продолжая улыбаться и полыхать своими черными глазами, что злило меня еще больше.
Смешно то, что я выросла в приличной семье и нормальном городе, где не принято лизаться с малознакомыми молодыми людьми прямо на улице при свете дня?
Заерзав на его коленях, я пыталась встать, готовая запустить в эту наглую улыбающуюся морду собственными трусиками, что по-прежнему сжимала в руке, только его руки сжались вокруг меня, не давая возможности даже пошевелиться.
Смешно то, что я поступилась собственными принципами и гордостью, ради того, чтобы спасти тех, кого люблю?!..Знаете, мистер Хан, думаю, нам нет смысла продолжать этот разговор и возвращаться к теме оплаты моего долга
Молчи.
Вдруг проурчал мужчина, пряча улыбку и свои ямочки на щеках, которые меняли его лицо совершенно, завораживая меня своим появлением каждый раз.
Я буду приходить к тебе, когда захочу и делать с тобой, что захочу, пока не посчитаю, что твой долг оплачен.
Я тяжело сглотнула, глядя в черные глаза, которые теперь горели, словно расплавленный драгоценный камень:
звучит, как вечное сексуальное рабство
Мужчина снова усмехнулся, вдруг подавшись вперед так, что его дыхание снова коснулось моих губ, прошептав:
Сначала придется научить тебя тому, как именно ты будешь оплачивать свой долг, а уже потом займемся им непосредственно.
Я чуть не икнула, услышав это, подумав, что, наверное, нужно было бы уточнить хотя бы временные сроки сие мероприятия. Только все-равно не смогла выдавить ни единого звука, глядя в эти пронзительные черные глаза, словно в черную воронку, которая затягивала в себя с каждой секундой все сильнее и сильнеетолько падая на самое ее дно, я совершенно точно знала, что там острые безжалостные камни, о которые я разобьюсь.
Длинные ресницы медленно моргнули, выпуская меня из черного плена, и Хан сел прямо, убирая с моих бедер горячие руки и проговорив снова своим холодным отрешенным голосом, словно его глаза еще секунду назад не горели и не сверкали лукаво и так жадно.
Можешь идти. Я найду тебя, когда посчитаю нужным.
Это было, словно получить пощечину, и я неловко слезла с его колен, покраснев и сжимая в ладони свои трусики, видя, как мужчина потянулся к столу, тут же погрузившись в бумаги и, кажется, совершенно забыв о том, что я стою рядом.и только что целовала егону, вернее, пыталась сделать этоа еще сидела на его коленях!неужели это было так плохо, что я в миг стала для него бестелесным приведением?
Потоптавшись на месте, я вздрогнула, услышав его красивый звучный голос, который проговорил сухо и отрешенно, когда Хан даже не поднял голову от стола, продолжая что-то рассматривать в бумагах:
Иди.
Третьей словесной пощечины было не нужно, чтобы я вылетела за дверь, осторожно ее прикрыв, хотя хотелось хлопнуть ей со всей дури и силы, чтобы даже косяки затряслись, и полыхая яростью и унижением, я была готова разрыдаться, но нетя не доставлю ему такой радости! Никогда!