Все еще обдумывая разные за и против, так и не приняв твердого решения, я вошел в рубку и увидел при свете лампы, как якобит сидит и уплетает свой ужин, и тут в одну секунду выбор был сделан. Здесь нет моей заслуги: не по доброй воле, а точно по принуждению шагнул я к столу и опустил руку на плечо якобита.
Дожидаетесь, пока вас убьют? спросил я.
Он вскочил и взглянул на меня с красноречивым вопросом в глазах.
Да они все здесь убийцы! крикнул я. Полный бриг душегубов! С одним мальчиком они уже расправились. Теперь ваш черед.
Ну-ну, сказал он. Я пока еще не дался им в руки. Он смерил меня любопытным взглядом. Будешь драться на моей стороне?
Буду! горячо сказал я. Я-то не вор и не убийца. Я буду с вами.
Тогда говори, как тебя зовут.
Дэвид Бэлфур, сказал я и, решив, что человеку в таком пышном мундире должны быть по душе пышные титулы, прибавил, впервые в жизни: Из замка Шос.
Он и не подумал усомниться в моих словах, ибо шотландский горец привык видеть родовитых дворян в тяжкой бедности, но у него самого поместья не было, и мои слова задели в нем струнку поистине ребяческого тщеславия.
А я из рода Стюартов, сказал он, горделиво выпрямившись. Алан Брек так меня зовут. С меня довольно того, что я ношу королевское имя, уж не взыщи, если я не могу пришлепнуть к нему на конце пригоршню деревенского навоза с громким названием.
И, отпустив мне эту колкость, словно речь шла о предмете первостепенной важности, он принялся обследовать нашу крепость.
Кормовая рубка была построена очень прочно, с таким расчетом, чтобы выдержать удары волн. Из пяти прорезанных в ней отверстий только верхний люк и обе двери были достаточно широки для человека. Двери к тому же наглухо задвигались: толстые, дубовые, они ходили взад и вперед по пазам и были снабжены крючками, чтобы по мере надобности держать их открытыми или закрытыми. Ту,
что стояла сейчас закрытой, я запер на крюки, но когда двинулся к другой, Алан меня остановил.
Дэвид сказал он. Что-то не держится у меня в голове название твоих земельных владений, так уж я возьму на себя смелость говорить тебе просто Дэвид Самое выигрышное условие моего оборонительного плана оставить эту дверь открытой.
Закрытой она будет еще выигрышнее, сказал я.
Да нет же, Дэвид. Пойми, лицо у меня одно. Пока эта дверь открыта, и я стою к ней лицом, большая часть противников будет прямо передо мной, а это для меня выгодней всего.
Он дал мне кортик их было несколько на стойке, помимо ружей и пистолетов, и Алан придирчиво выбрал один, покачивая головой и приговаривая, что в жизни не видывал такого скверного оружия. Затем он усадил меня за стол с пороховым рогом и мешочком, набитым пулями, и, свалив передо мной пистолеты, велел заряжать все подряд.
Для прирожденного дворянина, позволь заметить, это будет получше занятие, чем выскребать миски и подавать выпивку просмоленной матросне.
Потом он встал посреди рубки лицом к двери и, обнажив свою длинную шпагу, попробовал, хватит ли места, чтобы ею управляться.
Придется работать только острием, сказал он, вновь качая головой.
А жаль, тут не блеснешь, у меня как раз талант к верхней позитуре. Ну, хорошо. Ты продолжай заряжать пистолеты да слушай, что я буду говорить.
Я сказал, что готов слушать. Волнение теснило мне грудь, во рту пересохло, в глазах потемнело; от одной мысли о том, какая орава скоро ворвется сюда и обрушится на нас, екало сердце и почему-то не выходило из головы море, чей плеск я слышал за бортом брига и куда, наверное, еще до рассвета бросят мое бездыханное тело.
Прежде всего, сколько у нас противников? спросил Алан.
Я стал считать, но у меня так скакали и путались мысли, что пришлось пересчитывать заново.
Пятнадцать.
Алан присвистнул.
Ладно, сказал он, с этим ничего не поделаешь. Теперь слушай. Мое дело оборонять дверь, здесь, я предвижу, схватка будет самой жаркой. В ней твое участие не требуется. Да смотри, не стреляй в эту сторону, разве что меня свалят с ног. По мне лучше десять недругов впереди, чем один союзничек вроде тебя, который палит из пистолета прямо мне в спину.
Я сказал, что я и вправду не бог весть какой стрелок.
Смело сказано! воскликнул он, в восторге от моего прямодушия. Не каждый благородный дворянин отважится на такое признание.
Но как быть с той дверью, что позади вас, сэр? сказал я. Вдруг они попробуют ее взломать?
А вот это уж будет твоя забота, сказал он. Как только кончишь заряжать пистолеты, влезешь вон на ту койку, откуда видно в окно. Если кто-нибудь хоть пальцем тронет дверь, стреляй. Но это еще не все. Сейчас узнаем, какой из тебя выйдет солдат. Что еще тебе надо охранять?
Люк, ответил я. Но, право, мистер Стюарт, чтобы охранять и то и другое, мне потребуется еще пара глаз на затылке, ведь когда я лицом к люку, я спиной к окну.
Очень верное наблюдение, сказал Алан. Ну, а уши у тебя имеются?
Правда! воскликнул я. Я услышу, если разобьется стекло!
Вижу в тебе зачатки здравого смысла, мрачно заключил Алан.
ГЛАВА X ОСАДА РУБКИ
Стой! крикнул Алан, направляя на него шпагу.