Удивленный, он не сумел принять деловой ритм и, ошарашенный, спросил девушку:
- А вы, простите, кто?
Девушка, свою очередь удивленная неуставным обращением, подняла лицо, посмотрела Вале прямо в душу, ответив недовольным мелодичным голосом:
- А вы-то сами думаете, кто?
Такой подход его немного отрезвил и одновременно опьянил. Он быстренько постарался себя реабилитировать, тем более рассмотрев на рабочем комбинезоне погоны со звездочками офицера:
- Виноват, товарищ капитан-лейтенант. Разрешите обратиться?
Женщина немного помолчала. То ли от негодования, то ли от желания показать, как он ее рассердил. Наконец ответила. Холода в ее голоса сильно добавилось, но мелодичным он остался, из-за чего все ее потуги быть злой и неприветливой оказались для парня малоэффективны.
- Слушаю вас, курсант? - сказала она ворчливо, но затем мягко улыбнулась.
Поэтому Валя совсем не огорчился. Наоборот его лицо автоматически украсилось счастливой улыбкой. Он попросил:
- Товарищ капитан-лейтенант, старший курсантской практики на корабле Валентин Морозов. Нас не пропускают полицейские. Не могли ли вы пройти к ним?
- Здесь дежурный по кораблю капитан-лейтенант технической службы Уварова, - отрекомендовалась она и язвительно поинтересовалась: - не много ли слишком ли много будет четырех курсантов, что бы целый капитан оторвал свою задницу?
- Для такой красавицы, наверное, нет, - искренне сказал Валя.
Мужчина бы обозлился, но девушку такой ответ лишь обезоружил. Она вздохнула, показывая, на какую жертву она идет, однако только переключилась на полицейских и затем совсем исчезла с экрана
Валя задумался, что ему делать. Не стоять же вечно у звездолета. И погода не лучшая московская осень. Изморозь, холод, грязь. Хоть бы сказала точно, ДА или НЕТ.
Посмотрел на курсантов, которые явно ничего не думали, а просто рядом стояли. Везет же.
Что делать? - Валя подумал и решил: - пять минут подожду и уйду. Скажу мужикам, что не получилось.
Однако, все обернулось очень просто. Сержант полицейский, немногословно поговорив в видеофону, криком подозвал курсантом, а точнее Морозова:
- Повезло вам, курсант. Дежурный с корабля настоятельно потребовала вас пропустить. Я не могу противостоять просьбе красивой девушке и официально заявляю о разрешении курсантам пройти на крейсер «Мария Заовражина».
Валя с удивлением смотрел на смягчении позиции неприступного ранее сержанта. Заявлению о том, что он уступил из-за красоты Уваровой, он не поверил. Откуда ему знать, что на полицейского капитан-лейтенант Уварова просто напросто наехала с позиции офицера, к которому пристает мелкий силовик!
Позднее ему станет понятливый взгляд семейного сержанта, который о нем беспокоился, а пока они с облегчением открыли тяжелую дверь крейсера, оказавшись в теплой атмосфере космического корабля.
Рубка корабля находилась слишком далеко от входной двери, а курсанты знали внутреннюю структуру корабля слишком теоретически, как один из отечественных судов.
К счастью, дежурная это предполагала и электрические стрелки по полу крейсера показывали гостям нужный путь.
Они быстро прошли в рубку и получили на пластиковый лист с нужной подписью дежурной (и.о. капитана). В натуре капитан технической Римма Николаевна Уварова, или, как она отрекомендовалась сама, Риммочка Уварова, была не столь сногсшибательна красива, но в меру привлекательна.
Единственно, что не понравилось курсантам их было четверо, а она одна. Попытки узнать, есть ли на борту еще представительницы прекрасного пола, были пресечены не кем иным, как их товарищем Валентином Морозовым. Рассмотрев нужный пластик и увидев, что нужные подписи и печати с гарантией проведения нужной практики (больше им пока не понадобилось), он оборвал амурные разговоры курсантов и дежурной. Капитан по званию капитан III ранга на корабле отсутствовала и должны была прибыть только к вечеру.
А они (точнее он, но это не обязательно всем знать) должны были прибыть через пару часов к старшине Лазарчуку.
Отбрыкавшись от разговорчивых девушек и юношей, он буквально сбежал с крейсера. За ним нехотя подтянулись остальные. Ведь если последним оставались только хмурится и за спиной потихоньку злится, то капитан Уварова могла высокомерно в лоб спросить, что данный курсант здесь мешается? И он будет вынужден отмечать. Субординация и дисциплина! А им (ему) и правда надо было срочно к старшине.
К обозначенному времени они едва уложились. Попробуй-ка добраться пешком по аэродрому, затем в стареньком автобусе, наконец, по Москве. Ух!
Не отвечая на вопросы и замечания курсантов, он только коротко сообщил:
- Я к Лазарчуку!
И рванулся к учебному корпусу. Курсанты от него сразу отстали, замелькавшись в общежитии. Старшина был слишком серьезной причиной, чтобы не волочится следом.
И правильно сделали. Иуда Израелнвич, видя, что они постепенно опаздывают, сидя приплясывал и Морозова встретил мрачно, но, по крайней мере, спокойно, пояснив, что адмирал и так сейчас крайне раздражен, его крайне завели эти бабы своими требованиями, каракатицу им в рай, чтобы злить его опозданиями.