распоряжений, относящихся к летуосени 1797 г., именно поэтому по приказу Бонапарта французские войска захватывают все боевые корабли и морские припасы в портах и арсеналах Венеции, именно поэтому остров Корфу превращается в мощную военно-морскую базу Франции на Адриатике.
Действия французских войск не могли не обеспокоить русское правительство, хотя, конечно, вряд ли кто-либо тогда ясно отдавал отчет в том, насколько далеко идущие планы стояли за ними. Кроме того, в ходе операции по захвату Ионических островов французы арестовали русского консула. Это не на шутку разгневало Павла, и он приказал графу Панину прервать переговоры с французским уполномоченным.
Победы Бонапарта вскружили голову французским политикам. Они решили, что теперь им все по плечу. Одновременно победы республиканских войск вызвали в Италии брожение народных масс против отживших свой век режимов светской власти Римского папы, генуэзских олигархов, чудовищной по своей порочности Неаполитанской монархии и т.п. В Швейцарии также началось народное восстание против олигархической системы.
** Конец термидора середина августа 1798 г.
В результате в начале 1798 г. французские войска под командованием генералов Брюна и Шауэнбурга вступили в Швейцарию, и в апреле того же года была провозглашена так называемая Г ельветическая республика, зависимая 1 мессидора VI г. 19 июня 1798 г. от Франции. Одновременно события в Риме, где в ходе народных волнений был убит член французской миссии генерал Дюфо, дали повод для вступления французов в Папскую область. В феврале 1798 г. войска под командованием генерала Бертье заняли Вечный город, а затем на знаменитом Форуме итальянскими якобинцами было провозглашено создание Римской республики.
Таким образом, всего лишь за год с небольшим после подписания Кампо-Формийского мира вся его система была перевернута вверх дном. Причиной этого была, конечно, алчность членов Директории, узнавших впервые после Итальянской кампании Бонапарта, что война, оказывается, может быть прибыльным делом и приносить деньги, много денег по крайней мере для них. Наряду с этим успех Бонапарта вскружил головы и другим генералам. Отныне они тоже мечтали сыграть свою роль, получить луч славы это теперь казалось так просто! и наполнить карманы звонким трепещущим золотом.
Но было бы, конечно, неправильно все сводить только к жадности и жажде новых территориальных приобретений коррумпированного правительства и рвущихся к славе генералов. Успехи Бонапарта в Италии вызвали повсюду мощные народнодемократические движения, породили в сердцах многих итальянцев мечту о свободе, о создании великого итальянского государства, посеяли семена будущего движения за независимость Италии. Позже на острове святой Елены Наполеон весьма точно, хотя и с некоторой долей забавной наивности опишет это состояние духа в Италии в те годы: «С этого момента нравы итальянцев начали изменяться; через несколько лет они превратились в совсем другую нацию. Ряса, бывшая в моде у молодых людей, была заменена военным мундиром. Вместо того чтобы проводить жизнь у ног женщины, молодые итальянцы стали часто посещать манежи, стрелковые тиры, учебные плацы. Дети не играли больше в богослужение, у них появились полки оловянных солдатиков, и они в своих играх подражали военным действиям. В прежних театральных комедиях и в уличных фарсах итальянца всегда представляли как большого труса, хотя и остроумного, а рядом с ним всегда был некий грузный вояка, иногда француз, а всего чаще немец, очень сильный, очень смелый, очень грубый, заканчивающий сцену нанесением нескольких палочных ударов итальянцу под громкие аплодисменты зрителей. Народ больше не выносил подобных зрелищ; теперь авторы показывали на сцене, к радости зрителей, смелых итальянцев, которые, поддерживая свою честь и права, обращали в бегство иностранцев.
Национальное сознание сложилось. В Италии появились свои песни, одновременно и патриотические и воинственные. Женщины с презрением отвергали ухаживания мужчин, напускавших на себя, чтобы понравиться им, изнеженную томность»10.
Но на Италии дело не остановилось. Чернила еще не успели высохнуть на текстах конституций новых итальянских республик, как Директория приняла идею Талейрана и направила армию под командованием Бонапарта на завоевание Египта.
19 мая 1798 г. морская армада вышла из Тулона. В общей сложности с присоединившимися позднее конвоями она насчитывала 43 боевых корабля (из которых 13 линейных) и около 300 транспортных судов. На борту эскадры было 35 тыс. солдат и офицеров, 167 выдающихся ученых, художников, музыкантов. Ведь экспедиция в Египте, по мысли Бонапарта,
должна была быть не только военной, но и научной.
9 июня французский флот подошел к острову Мальта. На рейде Ла Валетты можно было видеть целый лес мачт, простиравшихся на многие мили. Бонапарт потребовал капитуляции от рыцарей Мальтийского ордена, которым принадлежал остров. Руководство древнего ордена сдало город и крепость без малейшего сопротивления. То, о чем говорил молодой генерал еще в 1797 г., свершилось французы овладели важнейшим опорным пунктом на Средиземноморье раньше, чем это успели сделать англичане.