Вышеописанная система была призвана работать без сбоев. Рассказывая далее о ней в действии и о рационе военнослужащих Русской императорской армии в 19141917 годах, я буду неизбежно обращаться и к ситуации с продовольствием в тылу вкупе с внутренней политикой на сей счет. Повествование о чем-то одном в отрыве от другого, пожалуй, оказалось бы неполным. Ведь проблемы на низовом, потребительском уровне и способы их решения были напрямую связаны с мерами, принимавшимися в министерских кабинетах и штабах. И они выявились уже на старте Первой мировой.
В начале Галицийской битвы на Юго-Западном фронте, в частях 38-й пехотной дивизии 19-го армейского корпуса, имели место суточные перебои в снабжении солдат продовольствием. Как следствие, «наступление 152 п[ехотного] п[олка] на д[еревню] Домброва велось крайне вяло и нерешительно, что обясняется общим утомлением, чрезвычайным моральным напряжением и голодом» . В то же самое время кадровый офицер П. С. Денисов писал жене с Юго-Западного фронта: «Попробуй прислать мне посылочку 1000 папиросок и немного шоколаду, больше ничего не надо, ибо если пропадет, то не жалко. Едим пока хорошо, антрепренер есть с нами, а кроме того денщики готовят как только могут гусей, уток, кур, яичницу, какао и проч. Едим все время верхом» .
На Северо-Западном фронте в начальный период войны тоже отмечались удручающие случаи. 12 (25) августа 1914 года командир 13-го армейского корпуса телеграфировал начальнику штаба 2-й армии: «Район исключительно бедный, буквально нельзя найти ни куска хлеба, что испытываю на себе лично. Полков, богато обеспеченных хлебом и сухарями, в корпусе нет» . В журнале боевых действий 3-й гвардейской дивизии серединой сентября 1914 года датируется следующая бесстрастная запись: «Части испытывали затруднения в продовольствии и фураже. Отсутствие запасов в интендантстве вызвало необходимость каждой части самостоятельно организовывать свое питание» .
Полевые подвижные хлебопекарни здесь не успевали за войсками уже на этапе мобилизации. К ним «не успело подойти достаточное число транспортов и хлебопекарен, а некоторые дивизии (2-я армия) не имели даже дивизионных обозов. В конце операции, когда войска отдалились от железных дорог, они испытывали острый недостаток в снаряжении и форменный голод», свидетельствовал генерал Деникин. Причина была проста: войска отправляли на фронт вперед хлебопекарен, дабы не отставать от заданного войной и обязательствами перед союзниками ритма . Частям приходилось обходиться сухарями либо имеющимися на месте возможностями для выпечки хлеба сперва на немецкой территории, а затем на собственной, если они вообще имелись. Осенью 1914 года в донесении командиру лейб-гвардии Финляндского полка штабс-капитан Ю. Н. Аргамаков сообщал: «Уже 2-й раз за время войны я кормлю роту на свои деньги Ни один интендантский склад за последнее время нам ничего не отпускает» . Менее чем еще месяц спустя офицер не исключал даже угрозы солдатского бунта из-за отсутствия хлеба. И можно сколько угодно винить в такой нерасторопности сами хлебопекарни или же поверить происходившую дисгармонию арифметикой. Каждые два-три дня печи снимались с места и следовали вперед, чтобы провести на марше минимум сутки, а то и больше; с развертыванием, подготовкой печей и хотя бы кратким отдыхом по прибытии до возобновления производства хлеба набегало скорее полных
двое суток. Для того чтобы солдаты не голодали, хлебопекарням надлежало выпечь не менее суточной дачи и затем трудиться, не покладая рук. Немудрено, что и по качеству караваи на первых порах оставляли желать лучшего, становясь непригодными в пищу при сколь-либо длительной перевозке. «Количество полевых хлебопекарен штатного типа должно быть в войсках увеличено в 3,5 раза с соответствующим увеличением инвентаря и личного состава», резюмировал в сентябре 1914 года корпусной интендант 8-го армейского корпуса генерал-майор П. А. Брандт .
Тогда же нехватка не только хлеба, но и сухарей стала очевидной для командования. 21 октября (3 ноября) в приказе войскам 1-й армии генерал Ренненкампф с недовольством указывал: «В некоторых частях войск относятся недостаточно внимательно к сохранению ранцевого и обозного сухарного запаса, без особой нужды расходуют даже ранцевый запас». Расход сухарей без «экстренной надобности» воспрещался. На конец года 1-я армия располагала 19 полевыми подвижными хлебопекарнями, 17 из них были распределены между армейскими корпусами.