Ты уже составил космограмму, старый хрыч? грубовато, но беззлобно спросила Нининсина. Ты смотрел на звезды и узнал, что ждет нашу девочку?
Да, сдержанно ответил Буртининкас. Если угодно, то космограмму я составил. Но не уверен, что нужно доводить до сведения
Не увиливай, дед! Не зли меня! влезла Валька. А ну выкладывай, что там нарисовалось
Вы, валькирии, всегда отличались грубостью нравов. Потому вам и не везет в личной жизни, несмотря на то что вы всегда крутитесь в мужском обществе. Всем мужчинам нравятся нежность и доброта, и никто не захочет видеть вместо жены ефрейтора, в юбке
Ефрейтора?! Да чтоб твои сыновья всю жизнь в ефрейторах прослужили! взорвалась Валька, которой старик Буртининкас, видимо, наступил на больную мозоль. Это сейчас я всего лишь прапорщик, исключительно силой обстоятельств! А в Отечественную, к слову сказать, была подполковником!
Подполковником ты была, хмыкнул колдун. Не только под полковником, но и под генералом В качестве походно-полевой жены
Убью! заорала Валька, пытаясь вцепиться в редкую растительность, окружающую лысину на голове Буртининкаса, Я воевала! Я фашизм ненавижу! У меня боевых вылетов больше, чем у тебя волосенок на плешивой башке! Наш женский полк называли «ночные ведьмы», такой ужас мы наводили на противника! А личную жизнь не трожь! Убью гада!
Но старый колдун, видимо, успел поставить магическую защиту вокруг своей персоны, и Валька билась словно о невидимую стену, в тщетных попытках уязвить его.
Эрик, вы и правда слишком уж Переходите все границы. Нельзя так издеваться над чужими чувствами! подала голос Кика, вставшая на защиту бледной от бешенства Вальки. Война не повод для иронии. Я уж не говорю о том, что вообще не ожидала от вас такой пошлости. Как не стыдно!
Защиту на себя поставил, карлик поганый, цверг долбаный! голосила Валька. Правильно вас, цвергов, Зигфрид давил в свое время! Мерзкое племя вы, гномы! Сейчас я твою защиту дурацкую разнесу в клочья, и вспомнишь у меня «Песнь о Нибелунгах», жаба речная! За все ответишь!
И в руке Вальки вдруг, откуда ни возьмись, появился старинный меч, которым она рассекла воздух перед самым лицом старика Буртининкаса.
Теперь пришла его очередь смертельно побледнеть видимо, против меча валькирии его защита была бессильна. От ужаса его лоб покрылся мелкими, как бисер, капельками пота, но все же прекратить ссору и извиниться было выше его сил. Он продолжал верещать, рассчитывая в любом случае оставить последнее слово за собой:
Фашизм она ненавидит! Как же! А истреблять нас, мудрых цвергов, это не фашизм? Зигфрид для нее герой! То-то Адольф Гитлер так Зигфрида почитал, что родственную душу в нем видел. Уберите от меня эту фурию! Она проповедует чуждую идеологию!
А ну тихо! неожиданно властно рявкнула Нининсина. Замрите все!
И тут же Валька, взмахнувшая мечом, отпрянувший от нее Буртининкас и даже Кика с вытаращенными от возмущения глазами неподвижно, словно изваяния, замерли в тех самых позах, в каких настиг их крик Нининсины.
Позор, какой позор! Маленькая сухая старушка прогуливалась между ними, словно между статуями в петербургском Летнем саду, и строго отчитывала: Вы что, забыли, что здесь поминки и вы оскорбляете память нашей дорогой ушедшей подруги? Постыдились бы ее молодой наследницы! Что она о вас подумает? Исчадья ада, вырвавшиеся на волю, не иначе! Надо уметь
властвовать над собственными эмоциями и не давать воли дурному характеру, если уж претендуете на особую роль в этом мире.
Нининсина взмахнула рукой и произнесла несколько слов на неизвестном языке. По лицам живых изваяний разлилось неземное блаженство, но никто из них даже не сдвинулся с места.
Это такое древнее ассирийское заклятие, объяснила Нининсина оторопевшей Маргоше. Включает в себя не только элемент забвения, но и блаженно-успокоительный компонент для полного восстановления нервной системы
Элемент забвения? Они что, потеряли память? испугалась Маргоша. У них теперь амнезия?
Ах, деточка, амнезия это такая латиноамериканская болезнь исключительно для использования в сюжетах мексиканских сериалов. Это там действующие лица, чуть что, теряют память и долго, нудно, серий так тридцать, выясняют у окружающих, кто они такие и откуда взялись. А заклятие забвения насылается, чтобы удалить из памяти локальный сегмент, в данном случае воспоминания о дурацкой ссоре. Конечно, наши друзья очень разные, каждый со своим сложным характером и неординарным жизненным опытом, и у них часто возникают ссоры из-за отсутствия взаимопонимания А потом, мы все так долго живем в России, что успели привыкнуть к здешним нравам. Тут ведь ни свадьба, ни поминки почти никогда не обойдутся без ссоры и драки Однако некоторые туземные обычаи перенимать вовсе даже незачем.
Маргарита призадумалась, не обидеться ли ей за Россию и россиян: это тетя Нина здесь долго живет, а для Маргоши это родина
Но тетя Нина отвлекла ее от неприятных размышлений.
Пойдем-ка, заговорщицки подмигнула она, я тебе кое-что покажу. Пока наши голубчики истуканами застыли, самое время немножко посекретничать.