Золотая маска возвращается на его лицо, и я снова в восторге. Целую его в губы, прежде чем предупредить:
Я запрещаю тебе совершать подобные глупости.
Его улыбка становится шире, и он кусает меня в основание шеи, заставляя вздрогнуть.
Мне становится трудно устоять перед тобой, рычит он.
Я не намерена пресекать безумное желание к нему.
Куда ты хотел меня поцеловать перед испытанием?
Гермес выпрямляется, и я вижу озорство в золоте, покрывающем его радужку. От нетерпения сердца начинает биться чаще.
Не скажу.
Почему?
Лучше покажу, добавляет он, опускаясь передо мной на колени.
О, Геката! Он поспешно стягивает с меня нижнее белье, я прислоняюсь к стене, учащенно дыша. Оглядываюсь, молясь, чтобы никто не появился, потому что определенно не собираюсь его останавливать.
Можно?
Его просьба, высказанная тем же тоном, что и моя в ванной, вызывает у меня возбужденный смех. Знаю, что ему ответить.
Я принадлежу тебе.
Мхм, милая и нежная ведьма, говорит он, прежде чем исчезнуть под платьем.
Я припомню ему это. Он приподнимают меня за талию, чтобы я могла закинуть ноги ему на плечи. Он делает то, о чем думал весь вечер: целует мои половые губы, проникает внутрь языком, посасывая и покусывая клитор с такой нежностью и страстью, что я забываю обо всем: о страхе быть обнаруженными и о третьем испытании, ожидающем меня. Запускаю пальцы в его волосы и поглаживаю два маленьких серебряных крылышка, снова очарованная их мягкостью. Хорошо, что есть стена, которая меня поддерживает. Все еще сдерживаюсь, но его быстрые движения языком заставляют меня сорваться, и из моего рта вырывается стон. Прикусываю губу. Обычно мне нравится быть громкой, но это неподходящее место!
Гермес целует меня в последний раз, покрывает поцелуями всю внутреннюю поверхность бедер, и мои ноги снова оказываются на полу. У меня подгибаются колени и перехватывает дыхание. Не теряю ни секунды, и, как только Гермес оказывается передо мной, его лицо наполовину закрыто маской. Притягиваю его к себе. Расстегиваю его одежду, стягиваю трусы и ласкаю твердый член. Он рычит, когда я крепко сжимаю его в руке, пока он не начинает задыхаться. Он опирается руками по обе стороны от моего лица. Мне всегда нравилось подчинять своих партнеров, но время от времени получаю удовольствие и от обратного. Сейчас, когда он в моей власти и золото его щек приобретает медный оттенок, по мне проходит новая, гораздо более сильная волна удовольствия.
Все еще считаешь меня милой?
Я осознаю силу крови, несущейся по венам, как раз в тот момент, когда она стучит у меня в висках и груди.
Больше, чем когда-либо.
Ему это нравится! Поэтому я жадно ласкаю его, пока он целует меня. Становится жарко. Не хочу, чтобы нас прерывали, потому что мы слишком медлим с возвращением.
Возьми меня, шепчу, сгорая от нетерпения. Давай, не будем терять времени.
Гермес тут же задирает мой хитон. Отпускаю его, чтобы схватиться за его шею, он приподнимает меня и входит. Откидываю голову, крик застревает у меня в горле. Слышу его тяжелое дыхание, когда он останавливается.
Я не слишком поторопился?
Все в порядке, говорю я, целуя его. Мне так хорошо.
Он улыбается и прижимает меня к стене, прежде чем начать интенсивно двигаться короткими, резкими движениями, которые не имеют другой цели, кроме быстрого и разрушительного оргазма. Моя спина бьется о камень, но я не чувствую ничего, кроме томных поцелуев, члена, исследующего меня, и большого пальца, ласкающего клитор. Не могу
дождаться, когда мы сможем неспешно разделить удобную постель, но этот момент, когда мы нарушаем законы Преисподней, идеален.
Прижимаюсь к нему, как только чувствую, как накатывает волна.
Мне так хорошо, Цирцея, шепчет он, прижимаясь своим лбом к моему.
Мне тоже
Он ускоряется. Покрываюсь потом и вздрагиваю. Впиваюсь ногтями в его затылок, он рычит и сильнее перекатывает клитор между пальцами, вызывая такой бурный оргазм, что я всхлипываю. Все мышцы сжимаются вокруг него, заставляя его, в свою очередь, кончить. Он все еще двигается, достаточно долго, чтобы излиться в меня, а я парю над телом, поглощенная чистым наслаждением, которое нас настигает.
Прижимаюсь к нему и нежно кладу щеку на его плечо, запыхавшаяся и потная. Его пальто кажется в этот момент еще более мягким и теплым. Он наклоняется, удерживая меня прижатой к нему.
Мы, должно быть, достаточно долго остаемся вот так, неподвижно, пока дыхание успокаивается, прежде чем снова можем двигаться. Гермес отстраняется, и, убедившись, что со мной все в порядке, делает шаг назад, чтобы одеться. Следую за ним, паря в облаках. Мои ноги словно из ваты! И я даже не говорю о состоянии платья и смятых цветах на груди.
Как только думаю, что мне холодно, когда он не обнимает меня, Гермес накидывает мне на плечи пальто. Его все еще покрытое золотом лицо и серебристые крылышки наполняют мое сердце теплом, а несколько царапин заставляют покраснеть.
Я хочу большего.
Озадачиваю его и понимаю, что не могла выразиться еще более туманно.
Я хочу большего, чем просто секс.
Он улыбается, выглядя смущенно. Не потому, что не знает, что сказать, а потому что, очевидно, тоже хочет большего. Мы просто никогда не говорили этого друг другу. Он прячет руки в карманы и обращается ко мне с самой неожиданной просьбой, какая только может быть.