Глава XVIII
Бум, бум. Бум, бум. Бум, бум.
Меня лихорадит с момента нежного поцелуя в саду. Я все еще чувствую его руку между моих бедер.
Откидываю одеяло и встаю с кровати. Если божества Подземного мира могут купаться в ваннах с кипящей водой, не опасаясь, то для меня она слишком горячая. Охлаждаю ее небольшим количеством магии, прежде чем погрузиться. Быстро принимаю ванну. Все продукты Персефоны имеют цветочную основу. Уверена, что она делает их в течение шести месяцев, которые проводит на Земле. Ее мыло из плюмерии настолько великолепное, что в течение нескольких часов чувствую, будто ношу венок из свежих цветов.
Выхожу из воды, примеряю платья Персефоны, раздражаясь из-за нерешительности и присутствия Гермеса. Беру длинное розовое муслиновое платье, жалуясь, что оно слишком слащавое, вздыхаю, все равно находя его слишком красивым, и наконец выхожу из комнаты.
Бум, бум. Бум, бум. Бум, бум.
С этого момента я могу столкнуться с Гермесом где угодно и когда угодно. Нет причин нервничать, черт возьми! Но все, что мы сказали друг другу прошлой ночью, вызывает дрожь. Пять ночей. У меня осталось всего пять ночей, и мы не имеем права прикасаться друг к другу. Но ведь даже осужденные имеют право на последнее желание!
Останавливаюсь перед столовой и заглядываю внутрь: Персефона и Аид завтракают, Цербер лежит у их ног. Гермес не с ними. Обычно я подолгу гуляю по городу, но надеялась встретить его сегодня утром.
Присоединишься?
Его голос заставляет вздрогнуть. Я оборачиваюсь, Гермес стоит передо мной в белой рубашке и сером пиджаке, Кадуцей приколот над сердцем. Взъерошенные темные волосы, щетина, бледные глаза
Бум, бум. Бум, бум. Бум, бум.
Черт возьми! Я не в состоянии произнести ни слова!
Соревнуешься с Персефоной в ее дворце? спрашивает он меня, проводя указательным пальцем по ткани платья, на уровне плеча.
Нет, только не когда рядом Аид. Надо сохранять хладнокровие! Отталкиваю его руку.
Она одолжила мне платье.
Это не причина так прекрасно пахнуть, отвечает он, пожимая плечами.
Замолчи.
Он отступает на шаг, все еще улыбаясь и не отпуская меня. Чувствую, как меня пожирают глазами. Ладони начинают потеть.
Идешь? бросает он, входя в столовую.
Не знаю, как у него это получается, но, проходя мимо, он шлепает меня по заднице, что мне совсем не помогает! Я краснею. Нахал! Трачу несколько секунд, чтобы унять сердцебиение, и присоединяюсь к богам.
Прекрасной ночи, Цирцея, приветствует Персефона, наливая чай.
Сидя во главе стола, она сияет в наряде цвета фуксии.
Прекрасной ночи, Персефона, отвечаю я.
Аид, устроившийся рядом с ней, бросает на меня косой взгляд, занятый чтением документов из папки, перед ним дымится чашка кофе. Он продолжает что-то вполголоса говорить жене.
Гермес занял место
напротив него. Я думала, что он откажется от приема пищи, но перед ним стоит глубокая тарелка, наполненная золотистой кашей: амброзия, пища богов. Это единственное, что он может спокойно здесь есть.
Сажусь рядом с ним и чувствую, как голод возвращается. Я никогда раньше не была в этой комнате и только сейчас обращаю внимание на внушительный рог изобилия, стоящий у стены на серванте, из которого сыплются фрукты и овощи, стоит только дотянуться до одного. Две нимфы наполняют ими целые корзины, которые раздают обитателям Подземного мира. Я уже видела, как божества покидают дворец со своей долей.
Эй! Церби!
Гермес смотрит вниз, Цербер встает между нами, все три головы подняты, раздается недоброе рычание.
Ты выглядишь рассерженным, констатирует Гермес.
Может быть, потому что ты не навещал его сто лет и не уделил ему достаточного внимания на свадьбе Эллы и Деймоса, объясняет Аид, закрывая папку.
Немного бекона, и он передумает, заверяет Гермес, хватая ломтик жареного мяса, чтобы помахать им перед мордами. Да ладно, левая всегда питала ко мне слабость!
Все три головы остаются неподвижными в течение нескольких секунд, прежде чем та, что слева, действительно сдается, хватает бекон и откусывает от него кусочек. Двое других выпрямляются, возмущенные, когда предательница ложится на колено Гермеса.
Ты же любишь меня, Церби.
Рычание усиливается.
На тридцать три процента, быстро добавляет Гермес.
Он стал очень близок с Танатосом, объясняет Персефона, смазывая покрытую маслом булочку вареньем, прежде чем положить ее в рот мужу.
Затем она наклоняется к Аиду и следит за ним.
Вкусно, правда?
Царь не торопится жевать, но, несмотря ни на что, не скрывает, что находится под чарами. Варенья, но в основном жены.
Вкусно.
Мамин рецепт, уточняет Персефона.
Аид замирает, и его улыбка исчезает. Богиня смахивает несколько крошек с уголка рта супруга, потирая его плечо. Она поворачивается ко мне с улыбкой.
Готовлю его к встрече с мамой.
Судя по последним новостям, Деметра с нетерпением ждет встречи с тобой, Аид, весело подтверждает Гермес. Как и всегда.
Он подкрепляет фразу мстительным тоном.
Почему она не отправится на шесть месяцев в круиз? бормочет Аид, отводя взгляд от племянника.
Любимый, ты слышишь, что говоришь? упрекает Персефона, похлопывая его по руке. Ты можешь представить мою мать на корабле?