У меня до сих пор кровь стучит в висках, а тут он, сверкающий и невозмутимый. Разум Гермеса на десять шагов впереди!
Мне всегда было любопытно наблюдать за развитием доступа в Подземный мир, продолжает он, обращаясь к дяде. Вы знаете, как важна для меня работа психопомпом, добавляет он, выбирая в качестве свидетельницы Персефону, гораздо более сдержанную, чем остальные.
Мы это знаем, Гермес, соглашается она. Но это не все. Мало того, что ты поддерживал напряженность между Аидом и его братом, напряженность, без которой мы бы прекрасно обошлись, но ты также совершил запрещенный призыв души.
Это он вызвал ее! Точно! резко бросает Танатос.
Я напрягаюсь и делаю шаг вперед. Не хочу подвергать Гекату гневу Аида, но не могу допустить, чтобы Гермеса несправедливо обвинили.
Нет, все было не так, говорю я, вставая на его защиту.
Это правда, я выполнил запрещенный призыв, перебивает Гермес меня.
Бросаю на него взгляд, а он уверенно берет меня за руку.
Мне нужно было ее увидеть.
Аид, поднесший стакан к губам, замирает. Он переводит черные глаза с наших сцепленных рук на Гермеса, затем на меня. Он опускает виски, выглядя при этом ошеломленно.
О, нет. Только не ты, племянник.
Он поворачивается к Персефоне, которая внимательно его слушает. Она, должно быть, прекрасно знает его, потому что реакция ее не удивляет.
У нас дело Орфея!
Он начинает ходить по гостиной, а Танатос угрожающе разводит руки.
Ты не будешь играть с ней в карты, предупреждает Гермес, уставившись на бога смерти.
Почему этот идиот так рискует? Просто чтобы напомнить Танатосу, что его притязаниям никогда не суждено сбыться?
Чтобы еще немного подстраховаться и вытащить меня отсюда? Убедить божественную пару, что он хочет вернуть меня?
Ненавижу дела Орфея, рычит Аид. Живые, которые приходят сюда, думают, что могут вернуть тень! Орфей смог дойти до конца. Я дал ему указание, единственное указание! Но он обернулся, не успев выйти из Подземного мира, и потерял Эвридику!
Он яростно смотрит на Танатоса. Аид, должно быть, очень много думает о его истории с Макарией, которая не привела ни к чему хорошему. Сжимаю пальцы Гермеса сильнее, не в силах протестовать. Если у меня останется всего шесть ночей, я бы хотела провести их с ним.
Давайте не будем забывать о приговоре Миноса, говорит потрясенный Танатос.
Да! Еще и это! Если я не приму это во внимание, что тогда? Анархия? Кто угодно сможет оспорить приговор суда? Кто угодно сможет приходить и требовать тень? Мы немедленно положим этому конец, и я
Тебе надо успокоиться, любимый! вмешивается Персефона, взяв его за плечи и массируя их. Нам всем надо успокоиться.
Напряженная фигура царя Преисподней подается вперед.
Давайте не будем упускать из виду проблему неожиданной смерти Цирцеи.
Аид качает головой. Он похож на воздушный шарик, надутый до предела и выпускающий лишний воздух. Персефона обнимает мужа за спину и зарывается лицом ему в шею.
У нас еще не все готово для праздника весны.
Ты права, соглашается Аид.
Гермес прочищает горло, прежде чем заговорить, теперь, когда бог мертвых наконец успокоился.
Я хотел бы подать официальное прошение о предоставлении убежища в Преисподней, пока Зевс не успокоится.
На этот раз он демонстрирует смирение, что, кажется, трогает пару.
Ну, конечно, ты можешь остаться, ворчит Аид. Я знаком с гневом брата. Никому не пожелаю ощутить его на себе.
Танатос выбирает этот момент, чтобы в ярости выйти из гостиной. Немедленно начинаю винить себя за это. Я бы хотела поговорить с ним, ведь чувствую себя виноватой за то, что ушла из клуба, не предупредив его.
Только ты мог так быстро разозлить Олимпийцев и Инферналов, вздыхает Аид, пристально глядя на Гермеса.
Сочту это за комплимент.
Это не комплимент, ровным тоном заявляет царь.
Разве нет? Правда? шутливо спрашивает бог-посланник, делая вид, что молит Персефону о пощаде.
Аид закатывает глаза, а царица качает головой.
Никогда больше не устраивай ложных проверок, племянник. Ты действуешь на нервы всем психопомпам, предупреждает Аид.
Обещаю. Если окажется, что я солгал, пусть Преисподняя заберет меня, отвечает Гермес.
Потираю нос, поражаясь его хитрости. Он действительно худший адвокат в мире! Аид высвобождается из ласкающих объятий супруги и встает перед нами, одним глотком допивая виски. Инстинктивно отпускаю руку Гермеса.
Я буду следить за вами обоими, предупреждает он. Воздержитесь от совершения глупостей.
Со стоном прячу голову под одну из подушек. Он только что пережил ужасное испытание, сокрушительное противостояние с отцом, а я хочу его. Я фантазирую о его горячем теле! Это последнее, о чем я должна думать!
Псссс!
Выпрямляюсь, удивленная. Он стоит в перистиле сада. Вскакиваю на ноги. Гермес снял галстук и пиджак, выглядя более непринужденно в рубашке и жилетке, Кадуцей приколот на обычном месте. Его улыбка заставляет мое сердце биться чаще. Подбегаю к нему, но он быстро вытягивает руки перед собой, чтобы остановить меня.
Подожди. Не здесь, не под крышей дяди.
Здесь нет никого, кроме нас, возражаю я, озадаченная.