Когда предстаю перед работницами, открытка уже свернута, а я готова достать обол.
Хочу отправить капсулу.
Диспуты мгновенно перестают спорить. Они приближаются, удивленные.
Опять ты?
Протягиваю монету.
Послание состоит из сорока слов. Для Гермеса, в штаб-квартиру.
Они советуются взглядами и медленными, угрюмыми жестами указывают в графе адресата Гермеса, готовя капсулу. Затем одна из них протягивает руку. Вручаю ему открытку с предупреждением.
Это личное.
Конечно. Как говорит наш босс?
«Клиент король, клиентка королева», ворчат двое других, скрестив руки.
Они берут сообщение, отходят, поворачиваются ко мне спиной и разворачивают его, чтобы прочитать вслух. О, Аид, когда-нибудь они меня доведут!
«Я упряма, и, по твоему мнению, это
хорошее качество. Итак, когда ты вернешься? У меня осталось всего шесть ночей. Мы с Танатосом недалеки от игры в карты, если ты понимаешь, о чем я. Ответь мне. Цирцея».
Она действительно влюблена в босса?
Они бросают на меня взгляд и начинают хихикать, засовывая карточку в капсулу. Я могла бы превратить их в кур или поросят, но какой в этом смысл? Диспуты верны себе. Я не могу помешать им быть такими, какие они есть. Это не мешает мне желать, чтобы они подавились своими насмешками.
Отправлено!
Спасибо, бормочу я, выходя.
Медленно возвращаюсь на центральную площадь, ожидая возможного ответа, надеясь, что одна из капсул упадет мне на голову. Сажусь на ступеньки музея и создаю на ладони светящийся шар, чувствуя, как колотится сердце.
Ничего. По-прежнему ничего.
Она здесь! восклицает голос Немезиды. Видишь, она не потерялась!
Обеспокоенный Танатос появляется рядом с ней.
Цирцея, с тобой все в порядке?
Я открываю рот, чтобы ответить, когда чувствую, что меня тянет наверх. Отрываюсь от земли под ошеломленными взглядами Немезиды и Танатоса. Все вокруг внезапно исчезает.
Глава XVI
Элла? Мероэ?
Сестры?!
Цирцея!
Бросаюсь в их объятия, но прохожу сквозь них.
Мы призвали твою душу жертвоприношением.
Я узнала бы голос позади себя даже в глубине Преисподней.
Геката!
Богиня улыбается мне, несмотря на окровавленный нож в одной руке и животное, похожее на мертвого кролика, в другой. У своих ног она вырыла яму, чтобы собрать кровь и воззвать к подземным мирам, чтобы они позволили мне подняться. Это древняя магия, которую уже очень давно не практикуют, потому что Аид запретил ее.
Я сохранила твое тело заклинанием, не волнуйся за него, добавляет она.
Мероэ обнимает Эллу, обе расстроены, но рады меня видеть. Я бы сделала то же самое, если бы могла пролить слезы и прикоснуться к ним.
Мое тело? Зачем вы это сделали?
Из-за Гермеса, это он предупредил нас, отвечает Мероэ.
Сердце пропускает удар.
Когда?
Когда попросил меня положить обол в рот твоего тела, объясняет Геката. Он умолял меня сделать все возможное, чтобы сохранить твою физическую оболочку нетронутой.
А мне он ничего не сказал. И правильно сделал. Не знаю, как бы в тот момент восприняла эту новость. Скорее всего, запаниковала бы и не нашла успокоения. Дело в том, что он с самого начала выступал против моей смерти, проявляя при этом крайнюю осторожность. Я думала, что мое признание в суде возымело на него действие, но он действовал бы в любом случае. Ради меня.
Как я могла сомневаться в нем и в Гекате?
Думаешь, у тебя есть шанс?
Элла обхватывает живот руками, уставшая, чем когда-либо. Бессилие снова душит меня.
Не знаю.
Не могу спросить, почему матери нет рядом, как поживают ведьмы в общине, как на самом деле дела у сестер Ограничиваюсь перечислением фактов, которые не позволят погрузиться в осознание стесненного положения.
Аид должен вынести приговор через шесть ночей.
В ночь праздника весны, понимает Геката.
Киваю и рассказываю все в общих чертах. Вижу, как сестры вздрагивают, когда говорю им, что предложение Танатоса не кажется таким уж абсурдным.
Не говори глупостей, раздраженно отвечает Мероэ. Мы ни за что не отдадим тебя Танатосу!
У меня впереди было бы сто лет, чтобы навещать вас и поддерживать, как сегодня, настаиваю я. Мероэ, ты станешь проводницей и тебе придется защищать племянницу. Я должна быть меньшей из твоих забот!
Сестра отступает на шаг, испуганная и возмущенная моими словами.
Я бы очень хотела, чтобы все было иначе, добавляю я. Но не могу позволить себе питать иллюзии по поводу возможного возвращения. Такого никогда не случалось.
Цирцея бормочет Элла. Как, по-твоему, мы должны это принять?
Вам нужно подготовиться к этому.
Я удивлена собственными словами. Видя, как их одолевает горе, я стараюсь помочь им осознать неприемлемое.
Твои слова разумны, но пока ничего не решено, заявляет Геката. Твоя смерть потрясла всех в штаб-квартире. Между нами остается мир, поскольку ни я, ни Зевс не нарушили клятву на Стиксе. Но некоторые богини задают вопросы.
По ее сиреневым глазам понимаю, что она говорит о планирующих восстание Афине, Гере и Афродите.
А Деймос, что он думает обо всем этом? спрашиваю
младшую сестру.
Он обеспокоен потерей защитницы Медеи, а еще
Она замолкает и обменивается взглядом с Мероэ.