Элла шмыгает носом и икает, прежде чем кивает.
Да, да. Это все гормоны
Но не только они, догадываюсь я.
Элла давится слезами, пытаясь взять себя в руки.
Я больше не могу выносить внимание ко мне и ребенку.
Мероэ обнимает ее, и я приближаюсь к ним, раздраженная. Элле нужно спокойствие и внимание, а она оказалась в центре истории о союзе и слухах. Мне хочется щелкнуть пальцами и прогнать гостей, чтобы успокоить ее. Может быть, Деймос не лгал, и забота о дочери истинная причина, по которой он думает оставить пост. Наверняка он видит, что жена измотана.
Я обнимаю сестер. Церемония соединения будет особенной, ведь будет проводиться в кругу близких родственников.
Эй, говорю я вполголоса. Как только Медея родится, вы обе будете жить в спокойствии. Я лично позабочусь об этом.
Чувствую, как она качает головой со смущенным «мхм».
Обещаешь?
Отстраняюсь, чтобы посмотреть ей в глаза.
Клянусь. Я всегда буду
рядом с тобой.
Это ее подбадривает.
Ты можешь верить Цирцее, поддерживает Мероэ. Она владеет не только словами, но и феноменальной силой.
Элла облегченно выдыхает. У нее все еще заплаканы глаза, но она улыбается.
Значит, это правда? продолжает Элла.
Что?
Что ты обжималась с Гермесом в День святого Валентина?
По спине пробегает дрожь. Я стреляю глазами в Мероэ, которая прячется за Эллой.
Она наша младшая сестра. Я не могла не рассказать ей!
Мне надоело злиться по этому поводу. И это хороший знак. В конце концов я сдаюсь. Этот поцелуй был не совсем нормальным.
Правда. И это произошло случайно. Больше такое не повторится.
Элла блистает улыбкой в десять тысяч вольт, хватая меня за руки.
Во время поцелуев у Гермеса глаза тоже становятся золотыми? шепчет она, разгоряченная.
Прекрасное воспоминание о маске из ихора возвращается ко мне. Сдерживаю румянец, качая головой и изображая насмешку.
Хочешь сказать, что Деймос становится золотым, когда возбуждается?
Мероэ тут же переходит на другую сторону и присоединяется ко мне, скрестив руки на груди, сгорая от любопытства. Элла становится красной как помидор.
Такое случается.
Голос Гермеса прерывает нас. Мы втроем выступаем против него единым фронтом. У меня ощущение, будто мама только что застала нас врасплох за какой-то невероятной глупостью. Бог-дипломат пристально смотрит на меня, как будто ожидая, что я начну объясняться.
Ах, значит, мне не привиделось, что ты позолотел, когда был в мансарде Эллы? говорит Мероэ, еще больше сбивая меня с толку.
У меня была встреча с наядой, отвечает Гермес, пожимая плечами.
Его реплика обжигает, словно пощечина. Он такой тщеславный. Снова задаюсь вопросом, что такого нашла в нем, когда мне было пятнадцать. Мероэ сжимает мою руку. Это единственная поддержка от сестер, которые не смеют ничего сказать. Их молчаливые взгляды прикованы к Богу-посланнику.
Элла, Зевс скоро вернется. Я должен рассказать тебе о даре, который он хочет сделать ребенку. У тебя есть минутка?
Элла колеблется четверть секунды, прежде чем смущенно пробормотать «Да, конечно». Гермес приступает к изложению того, что должно произойти, но его слова не доходят до меня. Я упираюсь в землю и сжимаю пальцы в кулаки. Если он хотел меня ранить, то у него получилось! Не могу расценивать его намерения иначе. А может, у него их не было, и он просто сказал то, что думал. Но, черт возьми, он мог подумать о моих чувствах.
Ощущая боль в груди, ударяю его в плечо и ухожу в другой конец комнаты. Останавливаюсь у буфета с напитками и выпиваю бокал шампанского. Мужчины боятся меня, пусть так будет и дальше. Я кажусь им требовательной и жестокой и осознаю это. Очевидно, Гермес был заинтересован в милой нимфе, которая ждала его. Я действительно глупа, раз поверила, что пробудила в нем чувства. Люди, как боги, даже борются в грубости и
Привет!
Подпрыгиваю, проливая шампанское на серебристую скатерть.
Рядом со мной возникает женщина.
Извини, не хотела тебя пугать.
Скорее, ты меня удивила, отвечаю я, прижав руку к груди.
Она одаривает смущенной улыбкой. Я не видела ее раньше и, думаю, запомнила бы, если столкнулась. У нее короткие волосы, объемные сверху и выбритые по бокам, радужного цвета. Ее глаза светятся любопытством и меняют оттенок: красный, оранжевый, желтый, зеленый, синий, фиолетовый. Они отражают все оттенки волос. Черты ее лица мягки и изящны, и мне кажется, что она добра и остра умом. Она засунула руки в карманы белого комбинезона без рукавов. Ее талию стягивает переливающийся пояс с пряжкой, такого же золотого цвета, как и два крыла, сложенных за спиной. Она представляет собой идеальное сочетание непринужденности и шик высокого положения. Я рада, что надела платье до колен из малинового шифона и кружева. Подобная одежда мне несвойственна, но так я хорошо вписываюсь в обстановку.
Ирида, приятно познакомиться, говорит она, протягивая руку.
Ее имя ни о чем не говорит, но, очарованная, приветствую ее.
Взаимно.
Госпожа Гера много рассказывала о тебе, говорит она, вглядываясь в толпу.
Царица богов только что прибыла. У меня нет времени осознать связь, на которую указывает Ирида: