Больше всего я любила рисовать пейзажи, но не деревья и цветочки в поле. Мне нравилось изображать город, «весь этот пресс из зданий, давящий на людей, в плену которого задыхается человек» объясняла я своим знакомым.
За двадцать минут я пополнила свой скетчбук новыми образами и фигурами. Парк сегодня был довольно людный. Некоторые прохожие не обращали на меня внимания, другие же поглядывали с легким любопытством. Все это время Эмилиас сидел со мной на лавочке, а Тори, заскучав рядом с нами, носился по улице, распугивая голубей и ставя особенно засмотревшимся прохожим подножки. Люди спотыкались, ругались насчет плохих тротуаров или слишком высоких каблуков, они-то не видели Ликантропа, и шли дальше, в то время как Тори дико ржал. Мне самой стало очень весело, я чувствовала, как мое настроение поднимается и обещает продержаться до конца дня. Но Эмилиас почему-то с укором смотрел на меня.
Что? удивилась я, поймав взгляд Эми.
Нельзя смеяться над чужими неудачами.
То есть? не поняла я.
Ну, понимаешь, Эми посмотрел на гогочущего Тори, ты смеешься над этими людьми, забывая о том, что окажись ты на их месте, тебе бы было не смешно.
Эми, ты зануда, отмахнулась я от него.
Нет, я твоя совесть
Эй! Чуваки, че раскисли? бодро подбежал к нам Тори.
Ой, Тори, даже не спрашивай, меня сейчас учили хорошим манерам, отшутилась я, хочешь, присоединяйся.
Учиться?
Нет, учить.
После моих слов Эми легко улыбнулся, а Тори хмыкнул и, приняв самый серьезный вид, на который был способен, начал:
Первое и самое главное правило хороших манер тут он запнулся и посмотрел в сторону выхода из парка. Занятая мной лавочка была в паре десятков метров от входа и через тонкий кованный забор хорошо просматривалась оживленная улица. Во взгляде чёрного читался плохо скрываемый ужас.
Я повернулась к Эми. Светлый находился в состоянии не многим лучшем, разве что выражение лица было нечитаемым, он тоже не сводил глаз с улицы. Ничего не понимая, я последовала их примеру и посмотрела в ту же сторону. Возле пешеходного перехода я увидела странную фигуру. Происходило что-то странное, до перехода от меня было очень далеко, но я видела все настолько четко, словно стояла не дальше пары метров.
Высокий (человек?) в черном плаще слегка подталкивал мальчика лет двенадцати вперед. Мальчику явно было необходимо срочно перейти улицу, но светофор упрямо давал пешеходам красный свет. А неизвестный продолжал подталкивать ребенка. Наконец мальчик не выдержал и выскочил на дорогу. Увернувшись от нескольких машин, он уже почти достиг другой стороны улицы, как последний автомобиль все-таки его настиг. К невероятному облегчению отметила, что мальчик тут же подскочил на ноги и стал извиняться перед выскочившим из машины водителем. Вот только водитель схватился за сердце и медленно осел на асфальт. Неизвестный довольно смотрел на происходящее, и никто не обращал на него внимания, даже не смотрел в его сторону. В этот момент у меня похолодело внутри: никто кроме меня и моих хранителей не видит его. Вдруг незнакомец резко повернул голову в нашу сторону он заметил меня, он понял, что я его вижу. Его губы искривились в довольной улыбке. Еле заметно кивнув мне, он взмахнул руками и растворился в воздухе, подняв столб пыли.
Кто это? тихо спросила я, продолжая смотреть туда, где только что стоял странный человек. Если его, конечно, можно было назвать человеком).
Уходим скорее отсюда! встревожено сказал Эми.
Валим! одновременно с ним прошипел еле слышно Тори.
Ничего не объясняя, они вместе схватили меня за руки и потащили вглубь парка. Лишь когда мы оказались довольно далеко от происшествия, они, наконец, остановились. Тори держался за сердце и, тяжело дыша, повторял не переставая, что сейчас отбросит коньки вместе с копытами.
Абсолютно незапыхавшийся Эми сказал что-то о вреде курения, на что пернатый послал его в известное всем место. Через несколько минут мне надоело слушать их «любезности», и я пошла в обратном направлении. Результат был мгновенным: стоило мне отойти на пару шагов, как Эми и Тори преградили мне путь.
Что? выжидательно скрестила я руки на груди.
Софи, туда лучше пока не возвращаться, голос Эмилиаса дрожал, в глазах отражалось замешательство и страх?
Почему? Кто это был и почему мы так позорно сбежали?
Тот, кого лучше не знать, поверь моему большому опыту общения со всякой нечестью, уверил меня Тори.
На все мои дальнейшие вопросы по этому поводу Эмилиас и Ликантроп отвечали в том же духе: ничего не говорили по существу и только повторяли как мантру, что мне лучше ничего об этом не знать. Вскоре мне надоело выяснять, кто их так сильно напугал, и весь остаток дня я просто глупо дулась на них.
Мои размышления прервал тихий стук в дверь.
Входи, Эми, устало отозвалась я.
Как ты узнала, что это я? удивился светлый.
Для этого не надо быть гением аналитического ума, съязвила я, не думаю, что Тори стал бы так тихо стучать
Я вообще никогда не стучу в дверь, темный материализовался на подоконнике со стаканом виски.
Спасибо что предупредил, запомню на будущее, усмехнулась я, вы все-таки захотели мне что-то рассказать?