Судя по записям о ежемесячных пособиях, Фужень получала 50 лян [1] серебра, так что ему, как Ванфэй, полагалось не менее 80 лян в месяц. Это вполне решало его проблему отсутствия наличных средств. Му Ханьчжан закрыл последнюю книгу и с облегчением выдохнул. Эта сумма была намного больше, чем месячная зарплата, которую он получал после успешной сдачи Императорского провинциального экзамена.
[1] 1 лян = 50 г
- Юн Чжу, возьми это и принеси мое жалованье за последний месяц, - вспомнив, что ему до сих пор не было выдано первое месячное жалованье, Му Ханьчжан передал Юн Чжу одну из бухгалтерских книг. Хотя сумма за неполный месяц была совсем невелика, это было всяко лучше, чем ничего. - Деньги, которые ты получишь, будут считаться твоими.
- Правда?! - Юн Чжу сразу же оживился, - благодарю, Ванфэй! - прижав книгу к груди, он поспешно выбежал из кабинета, сияя от радости.
- Молодой Господин! - в комнату ворвалась Лань Сюань.
- Что случилось? - Му Ханьчжан жестом велел ей успокоиться и говорить помедленнее.
- Сегодня к воротам поместья пришла младшая дочь бабушки Чжоу, хотела найти Вас, её остановила стража. Эта служанка вышла, чтобы поговорить с ней... - взволнованно и оттого немного несвязно затараторила Лань Сюань.
- Так что произошло? - Му Ханьчжан нахмурился. - Что стряслось с её семьей?
Бабушка Чжоу была его кормилицей, и если она послала свою младшую дочь к нему, мужчине, вышедшему замуж, значит, у неё и впрямь случилось что-то серьёзное.
- Её сын позавчера сломал ногу, и у них не было денег, чтобы позвать врача. Люди в деревне говорят, что у них вся семья сплошь старики да калеки, которых они не желают кормить задарма, так что их вот-вот выгонят, - поспешно объяснила вошедшая в кабинет Лань Тин, опасаясь, что несмышлёная Лань Сюань не сможет толком ничего объяснить и лишь рассердит молодого хозяина. - Бабушка Чжао послала за Вами в надежде одолжить немного
серебра.
- Понятно, можете идти, - Му Ханьчжан поджал губы. У него не было собственных денег. В приданом были некоторые драгоценности, но он только что вышел замуж, и если бы он начал закладывать своё приданое, это выставило бы его мужа в дурном свете, так что этот вариант он сразу же отмёл.
Цзин Шао, одетый в белые тренировочные одежды, упражнялся в саду с мечом. Длинное лезвие в его руках танцевало столь же естественно, как текущая в ручье вода. Завершив тренировку, Цзин Шао вернул меч в ножны и случайно краем глаза заметил своего Ванфэй, стоящего возле каменной горки [2]. Одним движением бросив меч в руки слуге, он взял полотенце, чтобы вытереть пот, и подошёл к Му Ханьчжану. Видя, что тот хочет что-то сказать, но никак не решается, он слегка улыбнулся и поинтересовался:
- Цзюнь Цин, что-то случилось?
Му Ханьчжан, прикусив губу и опустив глаза, тихо спросил:
- Не могли бы Вы одолжить мне сто лян?
Глава 17. Слухи
- Для начала возьми вот это. Если будет недостаточно, смело обращайся ко мне.
- В семье моей кормилицы произошло несчастье, а у меня на руках нет денег, - Му Ханьчжан опустил голову. - Когда прибудут налоги с моей деревни, я всё Вам верну. - Открыв шкатулку, он обнаружил внутри около ста лян в золоте и в серебре, а также пять банкнот, каждая стоимостью тысячу лян.
- А ну-ка повтори! - услышав это, Цзин Шао угрожающе надвинулся на мужчину и ущипнул его за подбородок, заставляя поднять голову и посмотреть ему в глаза.
Му Ханьчжан опешил и глупо уставился на столь неожиданно впавшего в ярость Цзин Шао. Поразмыслив немного, он понял, что между супругами не должен был вставать вопрос о возврате денег.
- Хотя, если подумать, урожай в моей деревне совсем скудный. Боюсь, эти пять тысяч лян я не смогу Вам вернуть даже через десять, а то и двадцать лет.
Это была явная отговорка, выданная с целью отказаться от своего предыдущего слова и не возвращать деньги, но тем не менее, настроение Цзин Шао странным образом улучшилось. И всё же он ещё разок ущипнул супруга за подбородок и несколько раз повернул его то одной щекой к себе, то другой:
- Если тебе что-нибудь понадобится, найди меня. Это изначально моя обязанность - поддерживать и обеспечивать тебя, - после этих слов он чмокнул мужчину в губы и, буквально светясь от счастья, направился в сад, чтобы продолжить прерванную тренировку.
Му Ханьчжан посмотрел на шкатулку из черного дерева в своих руках и легонько вздохнул. Достав сотню лян, он велел Лань Тин отправиться в деревню к кормилице в сопровождении двух охранников.
Когда этот вопрос был улажен, Му Ханьчжан посмотрел на щедро выданную ему сумму, предназначенную для карманных расходов, и глубоко задумался. Земельный надел, который ему дала семья Великого Маркиза Севера, не могла считаться совсем уж бесплодной пустыней, но всё же урожай с тех полей был откровенно плох. А помимо этого в его приданном не было ни одной, даже самой ничтожной лавчонки, подобно тем, которые можно было найти в столице.
Мать Му Ханьчжана была дочерью торговца, поэтому, хоть он не мог разбираться в таких вещах, как поиск и закупка сырья, проверка счетов и ведение торговли столь же хорошо, как и его матушка, кое-какой опыт у него всё же был. Пяти тысяч лян, которые ему выдал Цзин Шао, было вполне достаточно, чтобы открыть в столице ресторан, а чтобы купить небольшую лавку, хватило бы и небольшой части этих денег. По меньшей мере, он мог гарантировать, что не потратит все средства, не получив никакого дохода.