[1] 2 цзиня = 1 килограмм
Вывески с названием не было, на прибитой к стене деревянной табличке было написано две строчки: «Статный юноша, проезжая мимо на лихом скакуне, сорвал для девушки зелёные сливы с ветвей, протянувшихся над оградой».
Переступив порог лавки, они вошли внутрь и огляделись. Вся мебель была сделана из бамбука и начищена до блеска. Пол магазина не был вымощен ни плиткой, ни досками, - им служила хорошо утрамбованная земля. По углам комнаты рос живой бамбук, придавая помещению элегантности и свежести.
- Хорошее место, - невольно вырвалось у Му Ханьчжана.
- Хи-хи, уважаемый джентльмен не питает неприязни к этому магазину за то, что он прост и груб! Вы, должно быть, весьма просвещённый человек, - донёсся чистый и ясный женский голос. Оглянувшись, супруги увидели вошедшую через заднюю дверь
женщину лет тридцати пяти, одетую в платье цвета розовой сливы, несущую в руках кувшин.
- Дева Мэй, надеюсь, с нашей последней встречи не стряслось никаких неприятностей, и Ваше здоровье по-прежнему крепко? - судя по улыбке и тёплому приветствию, Цзин Шао был очень хорошо знаком с этим местом и его хозяйкой.
Дева Мэй? Му Ханьчжан бросил взгляд на супруга. Эта женщина ведь явно была одета в платье Цзун [2], более того, судя по её возрасту, у неё, вероятно, уже были дети, так почему же он столь фривольно назвал её «девой»? Должны же быть пределы у его легкомыслия!
[2] Платье Цзун одевали только замужние женщины.
Цзин Шао ответил ему невинным выражением лица и потянул его поближе к полкам, заставленным различными кувшинами.
- А ты, сорванец, всё такой же нахальный, - хозяйка поставила кувшин с вином на одну из полок и зашла за высокий прилавок. - Ну, чего тебе надобно?
- Небольшой кувшин вина из зелёной сливы и две винные чаши, - Цзин Шао достал серебряную монету и положил её на бамбуковый прилавок.
- Держи! - взяв деньги, хозяйка поместила кувшинчик и две чашки в маленькую бамбуковую корзинку и бросила её Цзин Шао. Вновь переведя взгляд на Му Ханьчжана, она улыбнулась и сказала: - Этого джентльмена я не узнаю, но манеры Ваши удивительно изящны. Полагаю, джентльмен - учёный? В следующий Ваш визит я непременно дам Вам скидку.
С лица Цзин Шао мигом сползло весёлое выражение, и он тут же обнял стоявшего рядом с собой мужчину:
- Он - мой новобрачный супруг, даже не думай, что я позволю тебе увести его!
- А ну пошёл, сейчас же пошёл отсюда! В следующий раз я сдеру с тебя вдвое больше! - хозяйка внезапно переменилась в лице, и с силой хлестнула по стойке бамбуковой веткой. Цзин Шао ухмыльнулся, взял своего Ванфэй и бросился прочь из лавки.
- Эта лавка... - Му Ханьчжан слегка нахмурился, у него остались довольно странные впечатления от посещения этого винного магазинчика.
Цзин Шао улыбнулся и сунул ему в руку бумажный пакет с дынными семечками. Сам же он в одной руке нёс корзину с вином из зелёной сливы, а другой продолжал тянуть за собой супруга:
- История будет долгой.
Женщина по фамилии Мэй была сиротой, как и её сосед. С самого детства эти двое могли полагаться лишь друг от друга. В семье девушки из поколения в поколение передавалась техника виноделия, поэтому она готовила вино, а мальчик затем продавал его, тем они вдвоём и кормились. Когда этому мальчику исполнилось шестнадцать лет, его призвали в армию. Уходя, он пообещал, что как только займёт видный пост и сделает карьеру, вернётся и женится на ней. Когда Цзин Шао присоединился к войскам, этот человек уже стал командиром отряда. Он никогда не тратил выдаваемое ему жалование на развлечения, а вместо этого откладывал серебро, наивно повторяя, что вот-вот накопит достаточно, чтобы вернуться домой и жениться на своей «зелёной сливе» [3]. К сожалению, в начале второго года службы Цзин Шао этот человек погиб в бою, и дева Мэй так и не вышла замуж.
[3] Вероятнее всего, это прозвище девы Мэй, поскольку зелёная слива, которую дева Мэй использует для изготовления вина, на китайском языке называется - «Цин Мэй».
К тому моменту, как Цзин Шао закончил свой рассказ, они уже добрались до середины цветущего персикового леса. Март - это время года, когда персик цветёт в полную силу. Когда Му Ханьчжан наконец пришёл в себя после рассказанной ему истории, он внезапно обнаружил перед собой море персиковых цветов сочного и яркого розового цвета, всё вокруг, насколько только мог видеть глаз, утопало в нежном сиянии распустившихся бутонов.
- Так красиво... - тихо прошептал Му Ханьчжан. Раскинувшийся перед ними пейзаж был красив, как и маленькая история чьей-то любви. К сожалению, конец у этой истории была такой же, как и у лепестков персика - им было суждено быть унесёнными ветром, увянуть и исчезнуть.
Когда Цзин Шао увидел, что его супруга охватила лёгкая грусть, то обнял его сзади, положив свой подбородок ему на плечо:
- Брат Ван был хорошим человеком. Когда я только-только попал в военные казармы, я не мог есть сырую пищу, так что частенько голодал. Он не знал, что я принц, но всё равно тайком ловил птиц и жарил их для меня, - и в благодарность, Цзин Шао всегда заботился о деве Мэй.