Цзин Шао озорно усмехнулся и, ничего не ответив, повёл мужчину за собой к самой высокой скале в саду, на вершине которой была построена изящная восьмиугольная беседка.
- Подержи-ка, - Цзин Шао передал бамбуковую корзинку супругу и тут же подхватил мужчину на руки.
- Ваше Высочество! - Му Ханьчжан вскрикнул от неожиданности, но прежде чем он смог хоть как-то отреагировать, они уже стояли на крыше беседки.
- Это самое высокое место в поместье, - улыбнулся Цзин Шао. Он сел и похлопал по черепице рядом с собой. - Присаживайся.
Му Ханьчжан осторожно опустился возле него. Из-за наклона крыши беседки ему казалось, что он в любой момент может соскользнуть вниз.
Когда Цзин Шао увидел его жёсткую позу и серьёзное выражение лица, он счёл это забавным, но всё же протянул руку и обнял мужчину за талию:
- Я рядом, ты не упадёшь.
Опёршись на сильную руку Цзин Шао, Му Ханьчжан изменил позу и сел прямо. Видя, что этот человек не убирает руку с его талии, он решил позволить ему делать то, что он хотел. В конце концов, они уже поклонились Небесам и Земле [1], и вокруг никого не было. Можно было ненадолго забыть об этикете. Даже если бы Цзин Шао захотел сделать что-то более неприличное, он никак не смог бы ему помешать.
[1] Поклониться Небесам и Земле = пожениться
Не встретив отпора, Цзин Шао уверенно продолжал обнимать своего супруга:
- Павильон Синь - моё любимое место в поместье. В ясные ночи я смотрю на небо, усыпанное звёздами.
Му Ханьчжан поднял голову и посмотрел наверх. Небо действительно было наполнено звёздным светом, не было ни стен, ни карнизов, ни крыш, которые бы перекрывали его. Вокруг них, куда ни глянь, раскинулся огромный сверкающий иссиня-чёрный купол, подобный океану, полному мерцающих искр. Уголки губ мужчины приподнялись в улыбке:
- Это прекрасно. Чэнь никогда не видел так много звёзд.
Он, бастард, не мог действовать столь свободно, как Му Линбао, сын официальной жены. С самого раннего детства он должен был соблюдать надлежащий этикет в резиденции Маркиза. За каждым его шагом кто-то наблюдал, готовый высмеять любую его оплошность. Если бы он посмел взобраться на крышу беседки и его поймали, гадать не приходилось - отец непременно одарил бы его побоями.
- Разве ты в детстве никогда не лазил по деревьям? - Цзин Шао был немного удивлен. Все мальчишки бывают непослушными. Когда он сам был ребенком, он часто лазил по деревьям в императорских садах, разоряя птичьи гнезда. Иногда он посреди ночи забирался на самые верхние ветки, чтобы посмотреть на звёзды. Когда об этом становилось известно во дворце, его Матушка-Императрица не стеснялась отшлёпать сорванца, но материнская
рука не могла быть тяжёлой, поэтому уже на следующий день он прыгал и резвился, как ни в чём не бывало, и продолжал проказничать.
Слушая рассказ о «славных подвигах» юного Цзин Шао, Му Ханьчжан не мог удержаться от смеха. Он не ожидал, что величественный принц был непослушным и озорным ребёнком, и в то же время в глубине души Му Ханьчжан страшно завидовал ему. Когда он был маленьким, никто не заботился о его воспитании. Его матушка мало читала, и всё, чему она могла его научить - это как пользоваться счётами да вести учёт. Когда отец узнал об этом, то очень рассердился, сказав, что мать учит его неверным вещам, и отправил его под опеку домашних учителей, не позволяя часто видеться с матушкой.
- Поскольку ты начал учиться так рано, нет ничего удивительного в том, что в столь юном возрасте ты уже ведёшь себя как старик, - Цзин Шао не мог упустить этот шанс посмеяться над ним.
Му Хань Чжан перевёл на него взгляд:
- Ваше Высочество младше Чэня.
- Эм... - Цзин Шао едва не выпалил, что в своей прошлой жизни он дожил до тридцати лет, но вовремя спохватился. Естественно, он считал нынешнего Цзюнь Цина совсем юным. Смущённо потерев нос, он взял стоявшую рядом маленькую бамбуковую корзинку и поспешил перевести разговор на другую тему: - Это вино из цветков персика, из моих личных запасов. Каждый год поставляют лишь один кувшин. Попробуй.
В корзинке стояла маленькая белая фарфоровая бутылочка и две крохотные чашки того же цвета. Цзин Шао вытащил пробку и наполнил чашки, прозрачная жидкость в блестящей белой фарфоровой чашке приобрела светло-розовый оттенок.
- Вашему Высочеству уже пришлось выпить много алкоголя днём, не стоит пить сейчас, - Му Ханьчжан взял свою чашку и остановил руку Цзин Шао, которая потянулась ко второй чашке.
- Ха-ха, я уже давно протрезвел. За время, проведённое в армейских казармах, чего я только не пил? - тут же возразил Цзин Шао. - Это вино очень лёгкое, с него не захмелеешь даже после десяти чашек.
Му Ханьчжан изящным движением поднёс свою чашку ко рту и пригубил вино. Сладкий вкус с нотками цветов был очень мягким, воздух наполнился ароматом цветущего персика. Му Ханьчжан не смог удержаться от соблазна и выпил всю чашку.
Поняв, что вино пришлось мужчине по вкусу, Цзин Шао придвинул фарфоровую бутылочку поближе к нему. В конце концов, в его распоряжении была лишь одна рука - второй он всё ещё обнимал супруга за талию - и было бы неудобно пить и продолжать подливать вино.