грозную ауру, присущую лишь тому, кто не раз убивал и привык принимать суровые решения. Всё это ни капли не вязалось с образом юнца, которым было бы легко манипулировать.
Му Ханьчжан велел Чжи Си наградить служанок, указавших им путь, парой серебряных монет, а сам вошёл в маленький дворик наложницы Цю. Резиденция маркиза была не такой большой, как у Принца Чэна, здесь все жили в одном дворе, и у наложниц было лишь по две комнаты с прилегающим к ним небольшим двориком. Дворик был действительно мал - это было лишь небольшое пространство до жилища другой наложницы.
- Цю Лань, не прибыл ли второй молодой мастер? - донёсся из комнаты знакомый голос, сопровождаемый лёгким кашлем.
- Так и есть, я слышала, что он приветствует Фужень, - Цю Лань поставила чайник с травяным чаем на стол и вышла, чтобы сменить воду. В этот момент она столкнулась с Му Ханьчжаном, который стоял перед дверью, и воскликнула в удивлении: - Второй молодой господин!
Му Ханьчжан кивнул, поднял занавеску и вошёл. Ситуация была не так плоха, как он себе представлял. Наложница Цю облокотилась на изголовье кровати и вышивала. Услышав вскрик Цю Лань, она от неожиданности уколола палец.
- Почему ты продолжаешь заниматься вышивкой даже в таком состоянии? - Му Ханьчжан быстро подошёл к ней.
Наложница Цю слизнула кровь с кончика пальца. Увидев сына, она нежно рассмеялась:
- Мне всего лишь нельзя находиться на ветру, вышивание мне не повредит. Я надеюсь, что второй молодой господин живёт в поместье принца счастливо и беззаботно... - при этих словах из её глаз невольно потекли слёзы.
- У меня всё прекрасно. Тётушка не должна волноваться. Его Высочество, он... относится ко мне очень хорошо... - с небольшой запинкой сказал Му Ханьчжан. Он взял платок из рук наложницы Цю и вытер её слезы. - Он выделил для меня отряд императорских стражников, позволил покидать поместье и никогда не вымещал на мне свой гнев.
- Неужели? - наложница Цю не поверила его словам. Всем известно, что характер Принца Чэна был... непростым.
- На самом деле, он совсем не такой, как о нём говорят, - вспомнив события двух последних дней, Му Ханьчжан улыбнулся. - Мама, я и впрямь хорошо живу...
Глава 9. Искренняя благодарность
Услышав слово «мама», наложница Цю, только-только подавившая слёзы, снова заплакала:
- Это всё вина твоей бесполезной матери. Если бы я не была наложницей, тебе не пришлось бы терпеть столько обид.
Все эти годы ей приходилось наблюдать, как её драгоценный сын вынужден кланяться другим детям своего отца и называть их «молодые господа». И если он хотел назвать её «мамой», то должен был прежде убедиться, что об этом никто не узнает. Никому не было ведомо, какую боль она при этом испытывала.
Наложница Цю была дочерью официальной жены влиятельного купца из Цзяннань. Семья Цю выдала её замуж за Му Цзиня, чтобы расширить свой бизнес, заручившись поддержкой Великого Маркиза Севера. Сначала наложница Цю получила благосклонность Мадам Ду благодаря способности вести счета [1]. Тогда она проводила свои дни в достатке и спокойствии. Она верой и правдой служила Мадам Ду, взамен лишь прося обеспечить достойную жизнь её сыну. Но теперь её горячо любимый ребёнок был вынужден отказаться от мечты принять участие в гражданском экзамене и вместо этого выйти замуж за безжалостного Принца Чэна. Как он мог так ласково и нежно звать её мамой? Почему он не жаловался?
[1] В знатных семьях вопросы, связанные с домохозяйством (например, обеспечение всех обитателей поместья одеждой по сезону), зачастую ложились на плечи официальной жены, и если наложница обладала навыками бухгалтерского счёта, она могла заработать более высокое положение, помогая официальной жене.
- ... - при виде столь плачевного состояния своей когда-то смелой и весёлой матери, Му Ханьчжан чувствовал себя так, будто его сердце сжали в тисках. Он обнял сильно похудевшую за последние годы женщину: - Быть может, выйти замуж за Его Высочество - это к лучшему. Если бы я стал учёным и вошёл в Императорский двор, разве это непременно означало бы, что моя жизнь была бы мирной и гладкой? Мама должна взбодриться, иначе я буду волноваться.
На обратном пути Му Ханьчжан всё время молчал. Скрытая широким рукавом ладонь сжимала небольшой кошель, наполненный банкнотами на 100 000 серебряных монет - это был подарок наложницы Цю.
«Каждый год семья Цю присылает мне кое-какую сумму. Большую часть я сохранила. Здесь, в поместье Маркиза, эти деньги бесполезны, так что я могла лишь отложить их для твоего будущего. Воды Императорской семьи темны и глубоки, и даже если этот человек сейчас балует
тебя, он не сможет вечно хранить к тебе нежные чувства. Этот маленький подарок немного облегчит моё беспокойство...»
- Цзюнь Цин? - Цзин Шао, не получивший ни капли внимания своего собеседника, уставился на него широко раскрытыми и слегка затуманенными хмелем глазами: - Ты хоть услышал, что я сказал?
- А? - Му Ханьчжан повернул голову, в его взгляде было недоумение. Через секунду он пришёл в себя: - Этот слуга не следовал этикету. Ваше Высочество, пожалуйста, простите этого слугу.