щели, это здорово, и мы полетели к другому порталу. А там почти рота в засаде. Я сверху облучил их, дальность километр, не засекли, все легли.
Сильно грабить не стал, хотя патронов прибрал, в запас, и ручных гранат. Теперь щель полная. Тут настоящие позиции, окопы прорыты. Миномёт батальонный стоит. В следующий раз его заберу. Причём земли нет, похоже вывезли, всё здорово замаскировано. Старшим был офицер аж в звании майора. Я его пистолет с ремнём забрал. Там мы перешли, снова прыгнули в воду, ночь, звёзды мерцали, а мы мокрые выбрались на берег. У обоих амулеты климат-контроля, так что не замёрзли, оделись, в баркас, и полетели в сторону Владивостока. А вы думаете, чем я занимался в кафе, пока два ноутбука закачали что мне нужное, а Настя шопинг устроила в торговом центре? Всё просто, нашёл адрес исторического факультета университета МГУ, вышел на декана местного, по телефону, и сообщил, что за нужную информацию ему заплачу. Тот дал номер карты, я с банкомата отправил сто тысяч рублей, и декан нашёл всё по местному Смирнову. Так я и думал, что у него нужные связи были в архивах. Смирнова, кстати расстреляли в сороковом, по вновь открывшимся обстоятельствам. Насте про это говорить не стал, не хочу, чтобы нервничала. А содержали его в районе Хабаровска. Там лагерь. Мы поднялись на высоту пяти тысяч метров, а тут отличный поток, в нужную сторону, так что там поднял паруса, и судно вскоре разогнались, где-то до трёхсот километров в час, для моего баркаса более чем прилично. А Настя спать ушла. Поток на две тысячи километров тянулся, и свернул на север, поэтому пришлось паруса спускать, чтобы не порвало другими потоками, пока спускаюсь на километр к другому, тоже дувшему в нужную сторону, и снова подняв паруса, разогнался.
К моменту, когда рассвело, мы пролетели больше трёх тысяч километров. Рисковать я не стал, решил переждать день. Тем более действительно спать хотелось. Тут внизу хвойный лес, вот и спустился, встали на стоянку на поляне, где я шестью канатами закрепил баркас, зависшему в двух метрах от земли. Меня сморило, нужно нормально выспаться, а когда Настя приготовила ужин, а для неё завтрак, я как раз со швартовкой закончил, и мы сели принимать пищу. Столик стоял на палубе, на открытом воздухе, стулья тоже складные, она вдруг спросила:
А почему Хабаровск? Как ты узнал, что папа там?
Нанял профессора одного московского, в том мире где ты кружевное бельё покупала, и он поднял архивы по комдиву Смирнову. Это копия нашего мира, изменений нет, он и узнал где его содержали в это время. До сорокового года там будет сидеть, так что порядок.
А в сороковом?
В другое место переведут. Да найдём. В лагере и узнаем, если перевели, то куда?
Поев, я занял каюту, предупредив, что спать буду весь день, возможно и часть ночи, мне нужно выспаться, будить не стоит, и вскоре вырубило. Да, мы встали рядом с речкой, я сбегал искупаться. Настя стала бродить рядом со стоянкой, пистолет «Люгер» ей выдал, на борту немецкий карабин, как дальнобойное оружие, а я спать.
Когда проснулся, снаружи ночь, глянул на часы, полночь. Отхожее место на борту было, там ночной горшок с плетениями уничтожения, самоочищения, так что сделал свои дела. Настю обнаружил на палубе, гамак растянут между бортами, там специальыне крепления, в нём и спала. Разбудил её, поблагодарив что выспаться дала. И пока я концы отдавал, на борт поднимался, и наверх, она разогрела завтрак для меня, покормила, я управлял, и спать пошла в каюту, а я дальше до Хабаровска. За эту ночь пролетели почти четыре тысячи километров, пять потоков мощных попутных повезло найти, так бы меньше прошли. Снова днёвка, и следующей ночью добрались. Около двух часов заняли поиски лагеря, я сканером сверху работал, благо ночь тёмная, низкие тучи, не видно нас, но на территории человека с аурой схожей с Настией, я не нашёл. То есть, сродственной не было. Лагерь точно тот. Так что пришлось всех там усыпить, мы покинули баркас, я его прибрал в щель, вещь ценная, бросать и не думал, и прошли на территорию, просто вынес ворота и двери здания администрации. Вот и архив там нашли. Недолго изучали папки карточками узников, первой Настя нашла учётную карточку отца. Там нумерация по фамилии.
Его реабилитировали, неделю назад освободили, и он покинул лагерь.
Какая реабилитация?! удивился я, беря карточку. Его же должны в следующем году были расстрелять по вновь открывшимся обстоятельствам?
Чего-чего? Настя сузила глаза с подозрением. Я чего-то не знаю?
Профессор мне скинул фото личного дело твоего отца, расстрелять его должны были, через год. А тут реабилитация. Может это ваш побег, что-то стронул, такие изменения и произошли? Ладно, освободили, пусть,
а нам где его искать? За неделю он мог куда угодно уехать. Ты его дочь, думай куда он делся.
Пока она думала, мы покинули территорию лагеря, карточку отца она к слову прихватила, на память, поднялись на баркасе и убрались от лагеря. А Настя всё размышляла:
Мы в Минске жили, квартиру там выделили, а дивизия отца стояла рядом с Барановичами, у границы. Может туда?