Довольно быстро Лорел встретился с бутылкой красного, мирно собиравшей лучи утреннего солнца. Они улыбнулись друг другу. Темное стекло блеснув остатками рассвета, Лорел жемчужной улыбкой молодого кронпринца. Через несколько лун ему исполнится двадцать шесть весомый повод начать отмечать заранее. Свет ложился на бархат длинного дублета, такого же рыжего, как и он сам. Лорел походил на длинную, стройную лисицу, искавшую мир вздернутым, чующим носом.
Минуя мраморные колонны, прохладный морской бриз освежал большой зал. Воздух всегда пах морем. Каменные кристаллы покрывали колонны сверху донизу, украшая зал улыбкой пещер. Это была не соль Исбэль не раз пробовала их на вкус и, лизнув, не ощущала солоноватого привкуса. Каменотес говорил, что колонны эти стояли с самого основания замка и были это кристаллы кварца. Но глядя на розовато-прозрачные, с небольшим белесым отливом камни Исбэль каждый раз не доверяла этому утверждению и каждый раз пробовала их на вкус в разных местах. Она верила, что однажды встретит среди них настоящий кристалл соли.
Дорвуд любил этот зал и гуляющие в нем ветра. Любовь эту он объяснял своими внушительными размерами, ибо душа его свободно помещалась только в широкие стены. На широком вычурном столе покоились сладкие Теллостокские вина в разноцветном стекле. А там, вдали, веселилось голубое море. Иногда отблески его плясали на стенах солнечными зайчиками.
Сегодня действительно трезубово утро. Зима скоро закончится, Исбэль вытянула тонкую шею, будто надеясь, что это предаст убедительности ее словам. Делала она это каждый раз прося пшеницу, и хотя знала, что отец ей не откажет, каждый раз все равно почему-то волновалась, Ты же дашь мне пшеницу до оттепели?
Лорел уже добрался до дна бокала, поэтому без опаски развел руками.
Ты разоряешь мою казну почище, чем Блэквуды, Дорвуд обнял дочь и поцеловал в рыжую макушку. Видимо, не зря она вытягивала шею отцу не пришлось склоняться слишком низко, Грядет война. Я не могу дать тебе столько же, сколько и в прошлый раз.
А сколько можешь? девушка с надеждой посмотрела отцу в глаза. И отстранилась на четвертом вздохе.
Когда-то отец походил на Лорела, был таким же высоким и стройным, как девушка, но с тех пор, как ему перевалило за пятьдесят весен, стал стремительно превращаться в бочонок. Сладкие персики Теллостоса сделали его рыхлым и самого похожим на большой сладкий персик такой же наливистый и розовокожий, разве только рыхлую кожицу покрывал не мелкий пушок, а жесткая и блестящая, словно медная проволока, борода.
Едва ли половину, ответил Дорвуд, Едва ли половину Твоя доброта слепа, как новорожденный котенок, покачал головой король, погладив выпирающий живот.
Может, она и слепа Но слепые, порой, видят глубже. А еще у них хороший слух.
Лорел усмехнулся, но все же промолчал, заткнув рот вином.
Последние годы крестьяне берут вилы только в поле или покидать навоз, так что есть в твоих словах доля правды, Дорвуд сделал голос погромче, чтобы до Лорела дошло каждое его слово, Но отнятое Блэквудами может все изменить. Думаю, неплохо будет их задобрить перед прыжком.
Каждый раз решение это давалось Дорвуду с трудом. Король Дорвуд был не мудрым и не жестоким правителем. Зато слыл хорошим торговцем и еще большим скрягой.
«По ночам он превращается в дракона и чахнет над своими дублонами. У него огромные ноздри и длиннющие усы. И хвост такой, что торчит из самой высокой звездочетной башни», он знал, что о нем говорят в народе.
Правда, хвост Дорвуда
так до сих пор никто и не видел, даже когда шахматные вершины звездочетной освещала самая яркая луна месяца. Красноносые пьяницы в кабаках орали, что вместо живота у короля огромный кошель. Это была самая ходовая байка, потеснившая даже грозность длиннохвостого дракона.
Может, не нужно и вовсе прыгать? в голосе Исбэль чувствовалось бесстрашие. Она вновь намеревалась пустить пальчики в решительность отца и запутать его мысли. Даже несмотря на то, что Лорел готов был покусать каждый из них он рьяно отстаивал точку зрения, с которой заставил себя согласиться, Блэквуды очень сильные соседи, а с сильными нужно договариваться. Когда зверь зол, не стоит злить его еще сильнее. Наши мечи и вполовину не крепче их стали.
Девочка моя, каждый день мы теряем корабли, тяжко вздохнул Дорвуд, С ними, увы, тонут наши доверие и деньги. Мне не нужны под боком соседи, готовые вонзить кинжал тебе в спину, как только ты отвернешься испить вина.
Еще только заняв трон, Дорвуд решил, что Бернад, как монополист, должен платить двойную пошлину за провоз стали. Мечи, ковши, цепи, щиты, кованые ворота и все, до чего могла дотянуться рука глаэкорского кузнеца весили непомерно, требуя большей подъемности судна. Дорвуд считал, что вполне справедлив. Тогда Бернад впервые назвал его лентяем и нахлебником, а Дорвуд нарек его ворчливым олухом. После семи взаимных обзывательств они остановились на дармоеде и упрямом осле и навсегда перестали заглядывать друг другу на пиры. Блэквуды бы определенно разорились, если бы не были единственными, кто производит лучшую сталь на континенте в невообразимых количествах. А Дорвуд ждал когда это случился, и каждый год расстраивался и уговаривал себя подождать еще немного. Терпение его закончилось, когда Бернад начал топить теллостоские корабли. Дорвуд как никто знал, что договориться с ним не получится.