Мать Эльви обиделась, сказала, что девчонка у нее хорошая. Ей ответили, что хорошая, да только судьба ей ламам хвосты крутить. Мать Эльви сказала еще погрубей, ей ответили хохотом. Тут староста глянул на Анн:
Вот! Милашка же, и разумна, всё на лету все схватывает. В лекарские сестры прямая дорога! Выучится на славу!
Что болтаешь в голос заорала мамка. Она же кроха совсем. Да гляньте на нее что там выучивать-то
Действительно,
фельдмастер смерил Анн опытным взглядом. Не доросла. Может, через год. Мелка, да и внешностью
Где же она «мелка» ужаснулся староста, ухватывая Анн подмышки и легко неся к столбу с метками. Просто телосложение это миниатюрное! Вот! Не мелкое, но миниатюрное, да!
Прислоненная к столбу с метками, Анн аж зажмурилась от ужаса и неожиданности.
Колени выпрями, без злобы приказал фельдмастер. Нет, все равно на два пальца не дотягивает.
Да она от страха, в отчаянии пояснил староста. Господин фельдмастер, да войди в положение. Ну, сами видите нечего с деревни взять. А девка разумная, хорошая, здоровая. Уже с пращой шныряет. Как зубы молочные сменятся, так и на личико ничего будет. Понятно, не ксана, но миленькая. Неужто Эстерштайну толковые работницы не нужны?
Нужны. Но она не доросла. Мне её что, за ноги потрясти, кости вытягивать прикажешь? проворчал фельдмастер. Забракуют.
Что же тут браковать Отличный ребенок, даровитый, пусть миниатюрный! застонал староста.
Да где ты это господское слово-то выудил? поразился фельдмастер. Умно-то как звучит. А глянешь два пальца, а то и три, роста не хватает.
Ну, так что у вас недобор, а у нас уже третий год недоимки, староста обвел взглядом примолкших собравшихся. Я чего, за себя трясусь, что ли? Да, я же не скрываю в штлаг кому охота? Не спорю. Но я-то туда, а вы все куда, а? В арлаг все и пойдете, в болота, в самую середку. Уж лучше девчонку слегка за ноги потянуть.
Фельдмастер крякнул:
Чего скрывать, времена непростые. Этой весной у нас с Холмов три деревни переселили. Тяжко в арлаг шли, упряжек-то мало. Но недоимки прощать закона пока не выходило. Так что
Он снова посмотрел на Анн, потом на мамку:
Твоя? Статью не вышла, но угадать сходство можно. Что скажешь-то?
Мамка ничего не сказала, только заплакала и бессильно присела на корточки.
Анн вышла из-под проклятой метки, развязала на поясе пращу отдать нужно, Дед нужное оружье одной рукой плел, старался. По щекам текли слезы, но оно и понятно.
Ишь ты, сказал, качая головой, фельдмастер. И, правда, не дурочка.
Староста вздохнул.
Ладно, прощайтесь, махнул рукой фельдмастер. Чего тянуть, поедем. Путь неблизкий.
Мамка обнимала, не вставая с корточек. Анн подумалось, что нужно как-то пережить, вон, уже почти одного роста с мамой, когда та сидит. Подковылял Ганз, прижал на миг к себе. Потом Дед крепко обнял, Анн сунула ему пращу:
Может, младшему, да?
Передам. Про тебя скажу. Ты это Дед шептал едва слышно. Вспоминай. Пусть редко, но непременно. Так оно хотя и тяжелее будет, но себя не забудешь. Кто себя забывает тому сгинуть легче, в бою много раз проверено.
Мамка молча кивала. Потом шепнула:
Бабкино наследство тоже помни. Только не проговорись.
Анн прижалась крепко-крепко, понимая, что в последний раз, но все равно не понимая.
Это поехали, окликнул на редкость мягко фельдмастер, подхватил Анн, опустил за высокую загородку в повозку. Оглянулся на селян:
В Бец-Канцелярии[8] за девку непременно слово замолвлю. Ведь в Медхеншуле попасть оно не худшая судьба. Не печальтесь.
Держалась за крепкие жерди Анн, тряслась в повозке, смотрела, как удаляется знакомый лог, становится все меньше каменная пирамидка у дороги. Фельдмастер прошелся пешком, но уже поднялся в седло, его конь неспешно ступал рядом со скрипящей повозкой, седок помалкивал. Наверное, думал о том, кто его-то кровь будет увозить из этой деревни. Хотя, может и не потяжелела мамка все ж первая ночь полнолуния, она не особо надежная. Но что делать, нужны работники улучшенной крови великому Эстерштайну сам-то фельдмайстер наполовину дойч, пусть и не городской, не особо высокий пост занимает, но богат и ест досыта. Потому как происхождение. За кровью следить нужно, тут каждая доля важна, это все знают.
Анна Драй-Фир была на службе, и неизменно выполняла ее хорошо.
[1] Ругательское проклятье, практически непереводимое.
[2] Фир-дойч неофициальное обозначение человека, имеющего четверть
истинной дойч крови
[3] Искаженное немецкое «аусвайс». Здесь и дальше употребляется достаточно много слов в местном, неправильном, но устоявшемся произношении.
[4] Предмет культового назначения, трофей. В настоящее время строго запрещен, но тайно сохраняется в отдаленных феакских деревнях.
[5] Собственно, «перзёнлихе Динерин» и означает «личная прислуга», подразумевается домашний лакей или приближенная к господам служанка.
[6] Расы, проживающие под властью Эстерштайна. Феаки невысокие, симпатичные жители холмов, относительно спокойны характером, рассудительны, но зло помнят долго. Байджини приморские жители, смуглы, темпераментны, по преданию, пришли из-за моря. Оба народа и тресго нечеловеческая раса обитали на здешних холмах задолго до прихода дойчей.