Когда видел Ураза, Натан?
Ай, товарищ начальник! Натан развел руками и улыбнулся. Все видите, все знаете! Ровно месяц прошел, как видел его, две кожи мне принес, я купил аллах надо мной! и деньги отдал
Не лги, Натан.
Товарищ начальник, ай-яй-яй, я тоже человек, почему лгу?
Три дня назад тебя видели с Уразом.
Зачем мучаете, товарищ начальник! на глаза сапожника навернулись слезы. Революция нам счастье дала Дом мой, вы знаете, раньше был у базара, теперь живу напротив ГПУ. Пусть аллах простит оговорившего меня!
Ну ладно, видно, я ошибся, согласился Джура и глянул исподлобья: Может, это был другой человек, правда, Натан?
Истина говорит вашими устами, товарищ начальник! сапожник заметно оживился. Человек похож на человека, все мы одинаковы, все сыны Адама Конечно, ошиблись, товарищ начальник!
Сколько взял с него за сапоги?
Натан побледнел.
Товарищ начальник, Джура-ака Я еще не брал я
Когда Ураз придет?
Завтра Завтра ночью товарищ начальник! сапожник прижал руки к груди, склонился к Джуре и хотел было еще что-то сказать, но тот не дал.
Я только это хотел узнать.
С этими словами Джура двинулся дальше.
Я ничего не понял из услышанного разговора. Кто такой Ураз? Какое отношение имеет к хитрому сапожнику? Хотел было спросить Джуру, но он уже подошел к чайхане, а я был так голоден, что отложил ради обеда все свои вопросы.
Обедали мы дыней, хлебом и чаем в общем, небогато. Потом вернулись в отдел.
И там я спросил:
Кто такой. Ураз?
Старый мой знакомый Умен и смел, но сбился с пути, пристал к басмачам
Вот что рассказал мне Джура.
Раньше Ураз был пастухом, смотрел в горах за отарой ташкентского бая Абдукадыра, известного богача, торговца чаем. Когда в Туркестане установилась Советская власть, бай собрал свое богатство и бежал в Кабул. Пастухи бая гнали отары в сторону границы, и вот тут у границы, Ураз исчез, но не один, прихватил несколько сот баранов. Богатым стать хотел И. сейчас еще хочет. Сдать баранов государству отказывается, но и жить в открытую не может. Вот и связался с басмачами от таких, как Натан, везет Худайберды последние новости, от самого курбаши доставляет Натану награбленные вещи, а тот сплавляет еще дальше
Почему же мы не арестуем Натана? Раз вы столько о нем знаете?
Нет оснований. Знаю, но не видел.
Так вы же сказали о сапогах!
Я не понимал. Ведь ГПУ должно бороться со всякой контрой, а Джура не хочет арестовать врага, которого можно взять голыми
руками, значит, тот и дальше будет помогать басмачам? А может, натворит еще чего похуже? Как объяснить Джуре? «А вдруг вдруг он с ними заодно?» я подумал и сам испугался своих мыслей.
Верно спрашиваешь, говорил я о сапогах. Видел Ураза в сапогах. Натан сшил, Ураз носит. А может, украл их у Натана, а? Докажи, что нет. Натан так бы и сказал, и нам нечего ему ответить Натан дал важные сведения, ценные. Если поймаем Ураза, многое узнаем. Тогда и о Натане подумать можно. Как говорю верно?
Я пожал плечами: трудно сказать.
Подумай еще. За что арестовывать сейчас Натана? За связь с басмачами? Тогда мы должны арестовать в кишлаке всех, к кому заходили басмачи И певиц тех не должны были отпускать вдруг тоже на басмачей работают? Нельзя таким подозрительным быть. Натан трус, значит, ты понимать должен: мы ему скажем сделает, басмачи скажут тоже сделает. Все сделает, сам слышал пять человек детей, шестая жена, все кушать просят Джура улыбнулся, положил мне руку на плечо. С ними жить надо вместе, Сабир. Натана сажать не надо, пусть помогает нам вот что надо. Со временем может стать нашим человеком. А посадил ему плохо, жене, детишкам плохо, и нам нехорошо кто об Уразе скажет?
В комнату вошел Зубов.
Составь протокол по тангатапдинскому делу, прокурор просит.
Составим Слушай, Костя, кажется, Ураз попался
Да ну?!
Натан сказал: завтра Ураз к нему собирается.
Ай да сапожник твой, хорош!
Хорош-то хорош, да трусит больно, дрожит как овечий хвост. Будешь возле базара, похвали*, подбодри его, ладно?
Это можно Зубов пошел было, но задержался в дверях: Кого возьмешь?
Джура кивнул на меня.
Я был ужасно рад вот она, начинается настоящая, полная приключений жизнь! но старался казаться невозмутимым и сдержанным: еще подумают, что мальчишка.
В этот первый день мы работали до полуночи: составили протокол тангатапдинского дела. Джура диктовал, я писал. Так у нас и повелось правда, иногда он и сам писал протоколы, но, видно, находил, что мой почерк лучше, оформление документов легло на мои плечи.
Вот что случилось в Тангатапды.
Басмачи налетели под вечер, согнали всех мужчин, женщин, стариков, старух, детей на площадь и всех связали вместе. А чтобы не сказали о них люди мол, совсем озверели проклятые аллахом, вынесли из домов и колыбели-бешик с грудными детьми, отдали детей матерям пусть кормят, если нужно Потом снова пошли по домам, брали лучшие вещи и грузили на коней И угнали весь скот; корову, что не могла ходить, тут же и зарезали, взяли с собой тушу И увели с собой двух девушек и восемь молодых джигитов
В Алмалык весть о нападении пришла утром на следующий день. Джура с группой милиционеров тут же отправился в путь, и в полдень они въехали в кишлак. Люди все сидели на площади, связанные вместе. Увидев милиционеров, заплакали женщины, закричали дети и еще раз прокляли бандитов мужчины. Покидая кишлак, басмачи стрельнули для острастки в воздух и наказали строго: всем сидеть, не двигаться с места до их возвращения или еще лучше подождать, пока милиция глаза протрет. Посмеялись и уехали увезли добро, угнали скот, увели людей.