«Заяц» сидит на вашей крыше.
Снять, приказал юный лейтенант. По жестяным крышам загрохотали тяжелые сапоги солдат. Но мальчишка был неуловим: бежит, бежит и вдруг круто поворачивает в обратную сторону, прыгает козлом с вагона на вагон. Паровоз дал сигнал к отправлению, и погоню пришлось прекратить.
Как только эшелон остановился, Дымов с бойцами бросился на розыски и скоро доложил капитану, что «заяц» исчез.
Не может такой сдаться без сопротивления! Ищите! приказал Богданович.
Но «заяц» исчез. Капитан не мог поверить этому и пришел во взвод лейтенанта Дымова:
Ну, признавайтесь, сховали?
Капитана тревожило, что мальчишка мог сорваться с крыши на ходу поезда. Бойцы и лейтенант были расстроены не меньше. Они даже имя у мальчишки не выпытали.
Стемнело. Воинский эшелон сейчас летел без остановки.
Все чаще попадались по пути отметины войны черные остовы разбитых станций, скелеты сгоревших вагонов, степь, исклеванная, словно оспой, воронками бомб. И мысли у семнадцатилетнего лейтенанта были те же, что у его бойцов, которым было по двадцать или около Скоро они будут жечь не фанерные, а настоящие фашистские танки. Прощай, учеба, марши, тревоги! Колеса отбивают: «На фронт, на фронт» На сердце и радостно и как-то тревожно.
2
Дымов спрыгнул с вагона. Бойцы открыли борта платформ и прилаживали помост. Шоферы раскручивали
железные тросы, крепившие машины. Торопились. Уже доносился рокот немецких самолетов, летевших на большой высоте.
Богданович подошел ко взводу на исходе тридцатой минуты, когда бойцы и лейтенант скатывали с платформы последнюю пушку.
Рассредоточивайте технику!
В открытой степи от бомбежки погибель. Машины, нагруженные снарядами, с пушками на прицепах быстро разъезжались по овражкам. Капитан собрал командиров, чтобы поставить им задачу. И тут машинист паровоза поднял темную фигурку с черным, как у негритенка, лицом, на котором сверкали одни белки глаз.
Ты?! обрадовавшись, ахнул капитан. «Заяц», наделавший столько переполоха, был жив и невредим. Небось на тендере ехал? В уголь зарылся?
Ага, звонко чихнул мальчишка.
Как тебя зовут? впервые улыбнулся капитан.
Иван я, Федоров фамилия. Апчхи!..
Находчивый ты, Федоров.
А как же Возьмете теперь? спросил Ваня; он не спускал глаз с Богдановича, и столько надежды и веры отражалось в них, что сердце железного капитана дрогнуло. Он разжал зубы и, сердясь на себя за минутную слабость, выдавил:
Накормить и отправить назад!
Эй, Удовико, принимай пополнение! крикнул Дымов и, толкнув мальчишку к оврагу, побежал на сбор командиров.
На дне оврага стояла полуторка, доверху наполненная ящиками с консервными банками и мешками; на прицепе дымилась кухня. Сухонький, уже немолодой шофер Овчинников подкладывал в топку ломкие прутья краснотала, да так и застыл от удивления
Из кабины вывалился круглый, невысокого роста, с заспанным лицом сам повар Удовико.
Чего еще? протирая глаза, спросил он.
Гляди, какого африканца нам прислали
Удовико посмотрел на фигурку с черным лицом. Ваня тоже рассматривал их сверху оврага и рассуждал: «От капитана удрал, а от этих старикашек подавно сбегу» Запах булькающей в котле каши с бараниной щекотал в носу, у Вани от голода даже бурчало в животе.
Ну что уставились? Меня капитан прислал.
Чего ж тебе дать? растерялся Удовико. Каша не готова.
Все равно, ответил Ваня, усаживаясь в сторонке на откосе оврага, лишь бы живот набить.
Сейчас набьем, товарищ африканец! с улыбкой сказал Овчинников и набросился на Удовико: Корми человека. Видишь, с голоду доходит.
Удовико нашел открытую банку консервов, перерезал пополам хлеб.
Среди истребителей танков уже разнеслось, что на кухне тот самый «заяц», за которым «охотились» в пути.
Первыми появились сержант Кухта и Черношейкин, потом еще набежали.
Ну, парень Не в лоб, так обходным маневром взял, похвалил Черношейкин Ваню, который вычищал банку коркой хлеба.
Ваня кивнул головой, потом вскочил, подбросил банку и ловко отфутболил. Сержант Кухта хотел прикрикнуть за порчу ботинок, но Черношейкин остановил его и обратился к Федорову:
Слушай, боец! Надо малость подумать о своем виде
Ваня поморщился:
Да чего там Капитан все равно отправит назад.
Не отправит, если сразу не прогнал.
Взаправду говоришь?
Черношейкин обернулся к сержанту Кухте, и тот уверенно подтвердил, что на войне «всякое бывает».
Из груды принесенных старшиной гимнастерок, брюк, белья Ване стали подбирать обмундировку. Кое-что подшили, поубавили. Оказались и ботинки подходящего размера. Черношейкин подстриг парня и позвал повара. Тот ахнул настолько изумило преображение «африканца».
Капитан в этот день обошел разбросанные по овражкам подразделения, заглянул в котелки солдат, а потом появился на кухне. Еще издали заметил Удовико долговязую фигуру Богдановича. Он снял капитанский котелок с огня и доложил:
Товарищ капитан, весь личный состав накормлен.
А почему сегодня без чая?
Кипяток ушел на обмывку моего помощника.
Какого еще помощника?
Да что вы прислали ко мне
Богданович пожелал взглянуть на этого «помощника».