Сестра, утку!!!
Елена Степановна, очнулся наш мальчик, очнулся, без стука ворвалась в кабинет главврача дежурная медсестра.
Как он? вставая спросила главврач.
Сразу затребовал утку. С ним сейчас Марья Петровна находится. Обмывает.
Не успели?
Да нет, утку вовремя принесли. Сам больной потребовал. Странно как-то это
Что именно? спросила главврач выходя из кабинета и закрывая его на ключ, согласно инструкции.
Бойкий он больно. Такое впечатление, что с момента операции не десять дней прошло, и из комы он вышел не сегодня, а не меньше месяца прошло.
Речь не плавает, голова не кружится? задумчиво спросила Елена Степановна, останавливаясь у двери без номера.
Говорит, что чувствует себя хорошо. Кроме сильной слабости и обычных после операционных болей, с ним все в порядке. Кушать потребовал. Я велела ему каши принести, манной.
Правильно, если немного, то можно. Но то, что он чувствует себя хорошо, вот это странно, ответила главврач и постучала в дверь.
Войдите! послышалось за дверью.
Не входя, Елена Степановна сказала, полуоткрыв дверь:
Он очнулся.
После чего прикрыв ее, направилась в отдельную палату. Через несколько секунд их догнал мужчина лет тридцати в форме сержанта НКВД. Они вместе подошли к дверям палаты. Толкнув дверь, Елена Степановна первой вошла в палату.
Нельзя больше больной, как раз в это время отобрала у пациента, тарелку с остатками каши, пожилая санитарка.
Можно-можно, потянулся за тарелкой перебинтованный юноша, но сморщился и снова вернулся на место.
Несколько секунд посмотрев на Марью Петровну жалобными глазами, юноша начал всхлипывать. Почти синхронно завторила за ним Марья Петровна, тоже начав жалостливо всхлипывать.
На, покушай, еще немного можно, наконец не выдержала санитарка.
Ха, всегда срабатывает, тихо промурлыкал юноша и снова стал наворачивать кашу.
Голос он понизил, но не сильно, похоже ему было известно, что санитарка была туга на оба уха, но вошедшие его прекрасно слышали.
Так что скажите Марья Петровна, к чему этот сон? А? спросил уже громко больной.
М-да. Кадр, нам попался?! ошарашено пробормотала Елена Степановна.
Повернув голову, юноша, сверкнув ярко-голубыми глазами, с интересом посмотрел на вошедших, при этом интенсивней заработав ложкой. Похоже было, что он не безосновательно считал, что поесть ему не дадут.
Почти сразу на мой крик прибежала санитарка, а за ней медсестра. Никакого смущения я не испытывал, когда под меня ловко подсунули утку.
Счастливо улыбался я не от того что успел, ну и это тоже, а от того, что шевелил пальцами ОБЕИХ НОГ. Оказалось, я тогда посмотрел на полусогнутую ногу, то есть до колена увидел, а остальную часть нет. Ф-у-ухх, такое облегчение.
Целые, довольно сказал я.
Больной как вы себя чувствуете?
Да вроде нормально, пока не понял. Еще пить хочу, и ф-у-у помыться.
Выпив воды из чайника, носик которого поднесла к моим губам медсестра, я стал осматривать себя. Обе руки были целые. Левая
только забинтованная по локоть.
Левая нога была полностью в гипсе от паха до кончиков пальцев. Грудь и живот тоже были все в бинтах. Короче я был в смятении. Куда же меня ранили? Тут мне на глаза попала медсестра.
Извините, мы не представлены друг другу. Вячеслав Суворов, а вы? спросил я у медсестры, пока санитарка уносила утку.
Медсестра Маша Дроздова.
Маша? Машенька. Как вы прекрасны сегодня.
Осмотрев зардевшуюся от комплимента медсестру, примерно лет двадцати шести-двадцати семи, я добавил:
Машенька, не томите меня, скажите, я серьезно ранен?
Я сейчас позову вашего врача, она все и объяснит, отказалась отвечать Маша. В это время в палату вошла санитарка, неся тазик с водой, и тряпкой. Чем медсестра и воспользовалась, выскользнув из палаты.
Ну что больной, приступим? громко спросила санитарка.
Ага. У меня тут вопрос образовался, вы ага, Марья Петровна, скажите, можете объяснить, что означают некоторые сны?
А то ж
Манная каша бала на удивление вкусной. Наворачивая ее, я услышал от дверей чей-то ошарашенный голос:
М-да. Ну и кадр, нам попался?!
Обернувшись, я посмотрел на стоящих в дверях людей. Уже знакомая медсестра Маша привела еще двоих. Женщину во врачебном халате, и сержант в форме НКВД. Сто процентов местный особист.
Здрасте, поздоровался я, и подхватив остатки хлеба стал им вытирать тарелку.
В животе ощущалась приятная тяжесть.
Здравствуйте больной, сказала женщина.
Особист остался у двери, но смотрел и слушал внимательно.
Я ваш врач, а также главврач этого госпиталя Елена Степановна, сказала врач, и присев на стул рядом открыла папку, что держала в руках.
Приятно познакомится, ответил я.
Давайте начнем осмотр
в общем, все хорошо. Заживление идет даже лучше чем мы предполагали, это показывает, что ваш крепкий и молодой организм справляется с ранениями. Вы что-то хотите спросить?
Хотел? Да я у вас уже раз пять спрашивал, что со мной?
У вас Вячеслав, тяжелое ранение левой ноги, перебита малая берцовая кость. Мелкие осколки получили также левая сторона тела. Живот грудь, досталось также и левой руке.
А-а-а. Ну да, у меня же на крыле пушечный снаряд разорвался. Помню-помню, а как же. Но вот посадку нет. Помнится, как на аэродром свой ястребок вел, и все, расплывчато как-то Можно еще воды, а то горло пересохло?