Угу
Спасибо, Василий Трофимыч! Сергей не мог не поблагодарить за явную помощь.
Мне твои спасибы до одного места! Но если ты че-т набедокуришь сам придавлю, воренка! взъярился «пролетарий», вытолкал их из кильдыма, и, закрыв его, ушел.
Меня Сергей зовут повернулся Елизаров к Сеньке.
Ладно Давай тридцатку вздохнул тот.
Это еще зачем? не понял Елизаров.
Доктор этот всю дорогу от губы коньяк хлещет, как бык пойло. Пузырь ему нужно купить, а коньяк в ресторане
первого класса тридцатку стоит! И здесь побудь, я быстро в ресторан, потом к доктору, договариваться.
Через некоторое время Сергей с Семеном входили в каюту. Доктором оказался мужичок лет сорока, в изрядно мятом костюме, несвежей сорочке, с явным «выхлопом» из чеховской бородки. Дополняли картину «интеллигент в возрастном кризисе» красноватые, как у кролика, глаза и красновато-синеватый кончик носа. Семен извлек из робы бутылку коньяка, поставил ее на столик уже явно все договорено и решено. Пока доктор копался в своем саквояже, Сенька шепнул Сергею: «Он уже одному из наших помогал. Хороший доктор».
Сергей, следуя жесту врача, уселся на стул и аккуратно снял кепку. Врач чего-то топтался сзади, хмыкал, осторожно («руки и вправду легкие!») трогал затылок.
Блевал? Голова кружилась?
Угу
Ц-ц-ц зашивать нужно! Ты, юноша, спровори-ка мне горячей воды и пару чистых полотенец! последовала команда Семену.
Пока того не было, доктор открыл бутылку коньяка, набулькал себе полстакана, одним махом сглотнул, закурил папиросу. Попыхал в иллюминатор, потом вновь налил коньяку, но уже существенно больше половины стакана.
Пей! Это тебе вместо анестезии! протянул Елизарову.
Я столько сразу не выпью! попытался отнекиваться тот.
Это не для пьянки, дурень!
Пришлось выпить. На голодный желудок, коньяк какой-то горячей волной долбанул вниз и откатом ударил по голове. Сразу зашумело в голове, все стало далеким и несущественным.
А ну-ка сядь нормально, прижмись спиной к спинке стула Сергей с трудом, но выполнил требуемое.
Елизаров конкретно поплыл по волнам, его покачивало. Что там делает доктор, где Сенька было неинтересно. Лишь раз он почувствовал боль (наверное, пока рану чистили). Сам процесс зашивания раны и перевязки прошел мимо. Потом Сергей, с помощью Семена спустился вниз по трапу и был заведен в какой-то кубрик.
Это наш кубрик, побудешь здесь до Никольска Трофимыч разрешил. Вот шконка свободная, ложись, спи.
Сколько проспал Сергей, он не знал. Но по всему выходило долго. Голова прибаливала было не понять, то ли от раны, то ли с похмелья.
«Чемодан! Блядь! Где чемодан с деньгами?»
Сергей подскочил, но тут же сел, успокоившись чемодан лежал у него в ногах. В кубрике спали два незнакомых парня «после вахты, наверное». Дверь негромко брякнула, зашел Семен. Посмотрел на Сергея как-то зло и настороженно.
Никольск далеко?
Часов через шесть подойдем Сенька явно не желал общения.
Так я что сутки проспал? поразился Елизаров.
Ну около того. Ты это если одыбал шагай на палубу. Тут посторонним нельзя быть.
«Чего это он так? Вроде окрысился на меня за что-то».
Сень ты чего? Че не так-то?
Пошли на палубу
Выйдя на палубу, Елизаров прищурился от яркого солнца, которое уже явно заходило к западу. Постоял, подышал в удовольствие. Семен стоял рядом, но вроде как отдельно.
Так ты чего, Семен, озлобился?
Ты, не знаю как тебя там, Сергей ты или не Сергей Вот что в Никольске сойдешь и ни меня, ни Трофимыча не знаешь, понял?! У нас убивцев и ворья в друзьях нет и не надо!
О как! Сергей начал понимать это выходит, Сенька не утерпел слазил посмотреть в чемодан. А там деньги, и немалые. Слышать об ограблении он не мог они с низовьев идут, но вот чего-нибудь такого напридумывать вполне. Тем более деньги эти, действительно, честно заработать трудно, точнее долго.
Ладно, Сема. Ты зла не держи, плохого вам я не хотел и даже не думал хотеть. А что у меня за жизнь это мое дело.
Знал бы такое не в жисть бы с тобой не связался Сенька все не успокаивался.
Ладно. Не пыли я скоро сойду, и вы меня больше не увидите. И вот еще что скажи, ты про слободку у Никольска говорил эта та, которая за Каменкой, у камнедробильного? (Всплыло кое-что из воспоминаний Велитарского).
Ну
Ладно Там и сойду.
Выходило так, что Велитарский пару раз бывал с поручениями у Савоськи (через которого нужно выйти на Шрама, и отдать тому деньги). Жил этот Савоська в бараке, в поселке, рядом с упомянутой слободкой.
Покурил, постояв у поручня, потом пошел к каюте доктора. На стук из-за двери промычали что-то несвязное. Доктор оказался в состоянии, близком к нирване. Потребовалось довольно долго объяснять, кто Сергей такой и что ему нужно. Но в итоге, Елизаров стал обладателем справки о том, что быр-быр-бырский (мда а почерк у врачей уже в эти годы был специфически неразборчивый!) получил травму головы в результате падения с лестницы (трапа, блин! клистирная трубка! на пароходе нет лестниц!) парохода «Сибирский пролетарий»,
чего-то там про тупую рубленную рану головы, про коммоцио серебри и прочая лабуда. Зачем ему эта справка, Елизаров еще не знал, но глядишь и пригодиться. Опять же первый здешний документ у него.