Готов ли ты отдать ее и теперь?
Такому дару была бы грош цена, с горечью ответствовал Лэндлесс. Да, я бы отдал ее, но наше дело мертво.
Починщик сетей покачал головой.
Дело праведников не умирает, сказал он и, помолчав, добавил. Ты не из числа покорных рабов. Тебя не оставляет мысль о побеге.
Да, я непременно сбегу, медленно проговорил Лэндлесс. И, если они догонят меня, не дамся живым.
Губы починщика сетей тронула грустная улыбка.
Они догонят тебя, можешь не сомневаться. Он еще больше подался вперед и коснулся Лэндлесса рукой. А что, если я укажу тебе путь получше? прошептал он.
Какой путь?
Тот, который принесет свободу и тебе, и твоим угнетенным братьям. Тот, на котором мы поднимем знамя Республики и сбросим иго Стюарта.
Лэндлесс воззрился на своего собеседника.
С одной стороны убогая хижина, сказал он, затерянная среди глухих виргинских приливных болот, и двое рабов, один из коих калека, а другой каторжник, а с другой Карл Стюарт на своем троне в Уайтхолле. Право же, друг мой, это безотрадное место повредило ваш рассудок.
Починщик сетей улыбнулся.
Мой рассудок здрав, возразил он, так же здрав, как в тот день, когда я отдал свой голос за то, чтобы предать смерти отца молодого короля, ибо такова была печальная необходимость. И я не собираюсь потрясать Англию я говорю о Виргинии.
О Виргинии?
Да, об этом прекрасном крае, о цветущем саду, о новой земле, в которой взойдут семена могучей нации, оплота справедливости и простого права, мудрой, воздержанной и храброй, в которой родится просвещенный народ, воистину служащий Богу, служащий без рабского следования обрядам, как это делают прелатисты и паписты, и без непотребного панибратства индепендентов. Народ, верный своим правителям, но пользующийся своим богоданным правом избирать тех, кто должен им править, народ, среди коего свобода будет ходить с открытым лицом и коему вновь явится Астрея , такой же свободный, как тот орел, которого я видел нынче утром и который взлетал все выше и выше, сильный и гордый, радуясь тому, что он поднимается в небеса.
Вы говорите о демократической республике, сухо сказал Лэндлесс.
А почему бы и нет? ответил починщик сетей, глядя на него горящими невидящими глазами. Мы мечтали о демократической республике десять лет назад: я, Вейн, Сидни, Мартен и многие другие, но Оливер грубо пробудил нас от этих сладких снов. Тогда это происходило на берегах Темзы, и речь шла об Англии. Ныне же я мечтаю вновь, на берегах Чесапикского залива, и речь идет о Виргинии. Ты улыбаешься!
А вы учли я не знаю вашего имени сэр.
Меня зовут Роберт Годвин.
А учли ли вы, мастер Годвин, что виргинцы вовсе не желают, чтобы их земля стала демократической республикой, что они куда большие роялисты и прелатисты, чем их собратья в Англии, что в своей невероятной преданности королю они готовы переиродить Ирода?
Это верно лишь в отношении того класса, с коим тебе довелось общаться в отношении хозяев плантаций и рабов. Но среди простых людей царит сильное недовольство, как и среди нонконформистов: пресвитериан, индепендентов, баптистов и даже среди квакеров, хотя они и утверждают, что не признают насилия. Для всех них Карл Стюарт суть тот самый фараон, сердце коего Бог ожесточил, а Уильям Беркли суть надсмотрщик, которого он поставил над народом.
А как насчет остальных?
Среди
мелкого дворянства есть такие, кто был сторонником Республики и кто стонет и ропщет из-за потери должностей и немилости властей.
И все они желают учреждения демократической республики?
Они желают свержения роялистов и Уильяма Беркли. А затем придет черед республики.
А когда эта горстка дворян-пуритан, несколько сотен нонконформистов и здешняя чернь осуществят этот проект, узурпировав власть, свергнув короля или его губернатора, что одно и то же из устья Темзы явится пара королевских фрегатов, и их пушки разнесут вашу едва народившуюся республику в пыль.
Не думаю. То есть фрегаты, разумеется, явятся, это несомненно, но что до исхода их прибытия в Виргинию, то, на мой взгляд, он будет иным. Они не застанут нас врасплох, как это в пятьдесят втором году случилось с Уильямом Беркли, когда военные корабли сюда прислала Английская республика. К тому же из-за острого недостатка в деньгах и угрозы войны с Голландией Карл Стюарт не сможет послать против нас неограниченное количество фрегатов. Более того, если Виргиния восстанет, ее примеру последует и пуританская Новая Англия, а на ее стороне выступят голландцы из Нового Амстердама .
У вас богатая фантазия, не без насмешки молвил Лэндлесс. Полагаю, этот заговор вы замышляете вкупе с теми господами, о которых вы говорите?
Нет, ответил мастер Годвин с чуть заметной запинкой. Нет, таких людей немного, и они разобщены. Более того, они могут замышлять заговоры в своей собственной среде, но никогда вкупе с кабальным невольником.