Что? не выдержала Хмарь.
Вот на этом месте все ломаются, засмеялся я. Потому что слишком абсурдно звучит. Я и не настаиваю. И некоторая доля бреда в этом есть, потому что тело само
не разговаривает, тебе надо научиться его читать. И мой опыт поможет здесь только частично, потому что твое тело может быть устроено иначе.
Хмарь вздохнула, подложила под себя ногу и ухватила чашку с двух сторон, демонстрируя готовность слушать.
Откуда ноги растут. Тело по сути большой накопитель информации. Склад. Твоя личная библиотека. Оно копит в себе знания, не сообщая об этом. И зачастую располагает большим объемом данных, чем ты можешь себе представить. И эта его способность отлично женится с органикой. Проблема в том, что многие вещи закопаны гораздо глубже, чем можно получить по щелчку пальцев, и в добыче их требуется терпение. Самые быстрые ответы, которые я научился извлекать из него, это «да», «нет» и «не знаю». С «не знаю» проще всего. Ты мысленно задаешь вопрос, а реакции никакой не получаешь. Ну там нос по-прежнему чешется или хвост, но это не ответ. Это значит, что никакой информации у тела нет, и придется тебе пойти еще покопать. Например, у меня сейчас ровно такая проблема с механизмом возврата памяти по всему контуру программы. Я чего-то не дочитал.
Хмарь почесала нос, посмотрела на свою ладонь и кивнула:
Ладно. Это я могу себе представить. А что с «да» и «нет».
«Нет» следующий по простоте ответ. У меня стягивает лопатки. Это однозначное «нет». Причем это не означает, что это на самом деле «нет», это говорит только о том, что та информация, которая есть у тела, скорее сдвигает тебя в эту сторону. Если условный массив данных догрузить, ответ может измениться. А вот с «да», самое сложное. Потому что когда выбор один из одного, тебя просто прошибает уверенностью, что надо поступить именно так. Или может жечь пальцы каким-то воспоминанием. Или голова поворачивается сама собой в нужную сторону, или прямо из ниоткуда формируется мысль. Все это формы «да». Вот, собственно, и всё.
Так почему ты никогда об этом не рассказываешь? Мне нравится эта история. Звучит очень логично, хотяаааа трудно сказать, насколько у меня такое получится.
Да потому что в лучшем случае я выгляжу как человек, который рассказывает очевидные вещи. Я когда-то говорил об этом со своим другом Тилем. Он меня выслушал, почесал нос, вот как ты сейчас, и спросил, а разве можно иначе?
Хмарь засмеялась.
В двух других случаях на меня посмотрели как на идиота. А я не люблю выглядеть идиотом. Слишком много о себе думаю, хех.
Я тоже не люблю выглядеть идиоткой, поделилась Хмарь. Так что тут я тебя понимаю. Пойдем посмотрим на твой пластырь, я хочу на нем потренироваться. Или на себе. На чем получится.
Мы поставили пустые чашки в посудомоечную машину и поднялись обратно в лабораторию. Надели очки, я разместил над планшетом текущую версию восстановительного кольца, еще раз объяснил, что я уже попробовал и что не работает, и подвинул планшет к Хмари. Ваше слово, товарищ маузер.
Она прищурилась, потом откинулась на стуле и протянула руки с направляющими к кольцу. Развернула его и сплющила в блинчик, провернула над планшетом. У меня было дернулась рука, чтобы вмешаться, но я вовремя остановился. Надо ждать. Зачем она сломала всю мою работу? Не, я не против, у меня есть копия, но все равно жалко.
Блинчик развалился на две части. Хмарь грустно посмотрела на меня. Я включил нашу пушку, доуничтожил блинчик и вопросительно посмотрел на нее.
Продолжаем, решительно сказала она.
Я достал ей новую копию и откинулся на кресле. В этот раз она скрутила кольцо в спираль и начала его вращать. Это было уже интересно, хотя я и не понимал, что именно она пытается сделать. Должно быть, люди воспринимают меня примерно так же. Я переключился с пальцев Хмари, которые продолжали видоизменять базовую конструкцию на ее сосредоточенное лицо. Глаза горели из под рваной челки, не понимаю, как ей удается не поджигать такими глазами окрестности.
Но и эта копия не пережила экспериментов, и мне пришлось переключиться из роли очарованного наблюдателя к роли поставщика деталей. Я вывел на планшет третью копию.
Кажется, я начинаю понимать, о чем ты говорил, сообщила Хмарь и снова взялась за дело.
В этот раз она ничего не уничтожила, а выделила серединку в отдельную структуру, свернула ее спиралью, внедрила обратно и снова скрутила колечко. Апгрейд однозначно произошел, теперь оставалось выяснить, что у нас получилось.
Теперь давай напустим эту штуку на что-нибудь сломанное, предложила она.
Я нашел промежуточную версию Антоновой медузы, с которой я работал летом, вынул ее на планшет, нацепил на нее восстановительное кольцо, подождал, пока оно не считает структуру, отломил щупальце и оставил его рядом на рабочей поверхности. Кольцо засветилось. Импульс от него побежал
по всему контуру медузы, она дернулась, сместилась ближе к потерянному щупальцу, подхватило его и начало приращивать. Получилось? Да отлично получилось!
Вот! с гордостью заявила Хмарь, протягивая ладонь к восстановленной программе. Теперь работает. У твоей штуки не было мотива ничего чинить. Она не знала, что это ее обязанность, просто тупо помнила, как было. Ей нужен был какой-то стимул. Я сейчас слепила из подручных материалов, но так не пойдет, конечно, потому что это одноразовая вещь, а, насколько я помню, есть такие готовые. И если их еще не пожрал проклятый долгоносик, мы можем интегрировать готовый стимулятор. Ну или сделать свой понадежней.