Нет, ответил скунс, тревожно нажёвывая. Первый шок прошёл, и зверёк вспомнил о цивилизованном методе борьбы с насилием. Парни, директор заявит в местную полицию. Закон и порядок восторжествуют! Доблестный шериф
Ты не в Чикаго, Парфюмер, здесь никто не примет мер, затараторил Ман-Кей. Ты в России, брат, и будешь не рад узнать, каков тут закон. Бежим, бежим, come on!
Глаза Гуру Кена блеснули в полумраке.
И потом, вспомни нашего директора. Он же на ровном месте проблемы умеет заполучить. Прямой, как лом, и одновременно трусливый, как заяц. А с местной публикой надо жёстче. Слышал, как гангстеры на него насели, когда почувствовали слабину? Если их будет полтора десятка, наш руководитель попросту сдуется. Некому нас защитить, некому.
Ну, если тут всё настолько дико, тогда я с вами.
Тогда вперёд! Труба зовёт! Ман-Кей захлопал в ладоши.
А как же остальные? Кенгуру ужаснулся при мысли о том, что они сбегут, оставив коллег. Это же предательство!
Тут подал идею скунс:
Сделаем так. Всех освободим, расскажем об опасности, а потом дёру.
Следующие несколько минут Вонючка Сэм, Гуру Кен и Эм Си метались от клетки к клетке, отодвигая засовы и крича о скором пожаре. Звери недоверчиво выслушивали, устало отмахиваясь от бешеной троицы.
Этот шимпанзе такой выдумщик и непоседа, сказала, зевая, слониха Зита. Кенгуру, похоже, давно мозги на ринге оставил, а скунс На то он и скунс.
Увы, нас не слышите вы, а мы серьёзно! Скоро будет поздно! Умоляю вас слёзно: бегите, ползите, летите! бесновался Ман-Кей, но его сбивчивый речитатив никого не убедил.
Хватит, Эм Си. Гуру похлопал его по плечу. Жаль, что они не слышали разговора директора с бандитами. Пойдём. Мы сделали всё, что могли.
Снаружи послышались человеческие голоса кто-то кричал, кто-то бормотал; донёсся топот. Чувствовалось, на улице было суетно.
Не сговариваясь, шимпанзе, кенгуру и скунс метнулись к дальней брезентовой «стенке» шапито. Там была прореха.
Австралиец спохватился, вернулся за вялым Петером, сгрёб его в охапку.
Я иду первым, Парфюмер последним, шёпотом скомандовал Ман-Кей.
Почему? Гуру Кен напрягся.
Хорошо, ухмыльнулся шимпанзе. Вонючка первый, ты второй, а я сзади.
Кенгуру замахал лапами:
Нет-нет! Я за его хвостом не поползу! Давай по начальному сценарию.
«Как же легко обмануть боксёра», подумал Эм Си и вылез
на улицу.
Замер, привыкая к вечерней темноте. Осмотрелся.
У цирка стояла машина с яркими фонарями, мигавшими синим светом. В свете её фар было видно, как директор объяснялся с одинаково одетыми людьми.
К шимпанзе присоединился кенгуру с петухом в охапке. Чуть позже выбрался скунс.
Дискриминация, шипел он. Представителя замечательной страны я бы не поскромничал, сверхдержавы! вынудили идти последним!
Ман-Кей схватил Вонючку Сэма за морду:
Заткнись, Парфюмер, пока я не принял мер. Ложись, замри, молчи, не говори! В оба смотри!
Скунс затих, стал наблюдать за людьми.
Улучив момент, звери перебежали к кустам, спрятались от света машины. Перевели дух.
Как думаете, это поджигатели? спросил Гуру Кен.
Вряд ли, ответил Сэм. Те были спортсмены, а эти униформисты в смешных фуражках.
В лапах кенгуру зашевелился немецкий тенор:
Битте, Гуру, будь любезен поставить меня на земля. Ох, все перья помяли. Неаккуратно, доннерветтер. Петер нахохлился, критически оглядывая хвост.
Захлопотал значит очухался, хмыкнул австралийский боксёр.
Думаю, надо бежать, сказал Вонючка Сэм.
Но куда? Петух заморгал испуганными глазами.
Ответил кенгуру:
Прочь из города. Тут все какие-то дикие. Сущие звери, а не люди.
Ночной Тамбов пугал животных, как пугают человека ночные джунгли. Хищные пасти подъездов с открытыми дверьми, горящие глазищи окон, тёмные тела домов Сэм прижался к Ман-Кею, Ман-Кей к Гуру Кену, а кенгуру попробовал прижаться к Петеру и чуть его не придавил.
Стараясь держаться в тени, прячась от света фар, циркачи перебегали от дома к дому, от дерева к дереву, так они миновали улицу Советскую, свернули на Интернациональную, а затем выбрались на набережную. Разумеется, зарубежные гости Тамбова не знали названий улиц, иначе они поразились бы совпадению: надо же, Интернациональная Путь для австралийца, немца, англичанина и американца.
Набережная реки Цны была зелёной, и это несколько успокоило беглецов. В городском полумраке они заприметили довольно большое судно, груженное песком.
Быстрее на мост и в баржу! скомандовал Гуру.
Я отказываюсь! завопил Вонючка Сэм.
Йо, Вонючка-Смелли, а ты совсем не смелый! поддразнил скунса Эм Си.
Да, я не воздушный гимнаст, надулся Сэм.
Кенгуру молча сгрёб труса в охапку и прыжками понёсся к мосту. Шимпанзе и петух ринулись за ними.
Сиганув через перила, звери попадали в тёплый, за день прогретый, песок. Петер изящно спланировал. Изящно для петуха, конечно.
Незваные пассажиры отползли подальше от кабины, где слышались людские голоса.
Я тебе этого, боксёр, ни за что не прощу, разъярённо шипел скунс. Ты рисковал моей жизнью!
Успокойся, Парфюмер, сказал чопорный Петер. Теперь злыдни поджигатели нас не мочь найти. Варварская страна, дикие порядки А впрочем, какие порядки?! Слово «порядок» здесь и рядом не стоять!