От флотилии городов-кораблей льуку не осталось и следа; Стена Бурь поглотила все: так купологоловый кит проглатывает колонию криля. Она словно бы напоминала: все людские творения ничтожны перед силой природы.
Матросы отвязали от хвостов крубенов толстые буксирные канаты. Величественные чешуйчатые киты синхронно выпустили фонтанчики брызг, и флотилию Дара опутали радуги. Доброе предзнаменование. Что-то прогудев людям на прощание (от низкого гула, усиленного водой, задрожал и заскрипел ладно сбитый палубный настил), крубены дружно повернулись к северу. Они шлепали по воде громадными хвостами; их длинные рога покачивались, словно стрелки божественных компасов, пока не скрылись под водой. На юте «Прогоняющей скорбь», флагманского корабля скромной
флотилии, стояли два человека.
Благодарю тебя, Хозяин Морей, прошептала женщина, которая прежде была известна как императрица Юна, а ныне снова звалась принцессой Тэрой. Она отвесила волнам поклон-джири.
Жаль, что мы не можем животных этих на службу принимать, заметил Таквал Арагоз, несостоявшийся пэкьу агонов, жених Тэры. Они бы оказали нам непревзойденную неоценимую помощь. Да и спокойнее с ними было бы существовать.
Принцесса с трудом сдержала улыбку. За несколько месяцев в Дара Таквал научился бегло говорить на их языке, но напыщенные речи ему пока не давались.
Если верить поточникам, есть четыре могучие силы, к которым можно воззвать, но которыми нельзя управлять: мощь крубена, благосклонность богов, доверие народа Она остановилась.
А четвертая? спросил Таквал.
Сердце возлюбленного, ответила девушка.
Они улыбнулись друг другу: робко, неуверенно и сдержанно.
Сердце Тэры защемило от воспоминаний о Дзоми Кидосу умнейшей и прекраснейшей женщине, которая была ее первой любовью. До сих пор, просыпаясь по утрам, Тэра по привычке искала рядом Дзоми. Она копила истории, надеясь однажды пересказать их ей, и испытывала раздражение, когда писчий нож оказывался тупым Дзоми всегда вовремя затачивала его. Но сейчас принцесса собрала волю в кулак и прогнала из памяти улыбку Дзоми. Нужно было сосредоточиться на настоящем и будущем.
Корабль! нарушил неловкую тишину впередсмотрящий на мачте. Он указал на восток, и его голос тут же дрогнул. Город-корабль.
Впередсмотрящие на других судах подтвердили новость, и ликование на палубах вмиг сменилось испугом. Откуда вдруг взяться кораблю, когда весь флот льуку был перемолот Стеной Бурь?
Тэра и Таквал подбежали к бизань-мачте и вскарабкались по снастям. Уже на полпути они увидели на горизонте громадное судно с такого расстояния лишь темное пятнышко на границе моря и неба. Его многочисленные мачты топорщились на горизонтальной палубе, словно длинные волоски на спине гусеницы.
Гаринафин! Гаринафин! сообщил впередсмотрящий.
И действительно, над далеким кораблем, вычерчивая детские каракули на гладком листе небес, кружила знакомая крылатая фигура. Издалека было сложно понять, направлялся ли гаринафин в их сторону. Хотя куда же еще, как не к ним?
Видели, как он взлетел? спросил Таквал двух моряков на грот-мачте. Под резким колким нет, острым углом?
Матросы не удосужились ответить, продолжая переговариваться между собой. Прикрывая глаза ладонями, они оживленно указывали на крылатого зверя.
Немедленно доложите, под каким углом взлетал гаринафин, негромко приказала Тэра.
Ренга То есть ваше высочество! Оба впередсмотрящих разом повернулись к ней. Мы этого не знаем. Когда увидели корабль, гаринафин уже был в воздухе.
Тэра чувствовала, что Таквал весь кипит от обиды и негодования. Кроме невесты, никто из тысячи с лишним участников экспедиции не хотел с ним знаться. Несмотря на то что он был равноправным командующим флотилией наряду с принцессой Тэрой, матросы-дара либо делали вид, что не замечают Таквала, либо презрительно высказывались о нем за его спиной. Разумеется, это ставило под угрозу союз дара и агонов.
Угол взлета может многое рассказать о состоянии гаринафина, хмуро шепнул Таквал Тэре. Это как с коровами: если лепешки жидкие, быстро не побежит.
Девушка ободрительно тронула его за плечо. Она твердо разъяснила капитанам и офицерам, что приказы Таквала следует выполнять, как ее собственные, и по всем вопросам советовалась с женихом. Но после вторжения льуку предрассудки в отношении степняков еще не выветрились, и команда судна не доверяла чужаку, несмотря на то, что агоны и льуку были врагами. Тэра не могла заставить матросов в один миг зауважать Таквала. Ему предстояло самому заслужить их расположение.
Почему этот корабль не пошел сквозь Стену Бурь вместе с остальной флотилией? удивилась принцесса, стараясь думать о насущных проблемах.
Скорее всего, таков был приказ командующего. Тан-гаринафин Пэтан Тава славится осторожностью и предусмотрительностью, ответил Таквал. Я услышал о нем по пути сюда. Говорят, что в любой битве он никогда разом не бросает все силы в атаку, а непременно оставляет резерв.
Сердце Тэры забилось так, что аж в груди заныло. Она еще помнила сражение с одиноким гаринафином, пережившим гибель флота льуку в Стене Бурь. Эта схватка едва не стала для нее смертельной. Теперь, без помощи крубенов, новую атаку крылатого зверя вряд ли получится отразить.