Какие интересные подробности, хмыкнул Эдвард. Ничего не хотим знать для нашего же спокойствия!
Раздеваться не планирую, но на всякий случай. Он явно спросит о ране.
Хитклиф, Хитклиф, опять Хитклиф только Скэриэл оправился и сразу побежал к нему! А ведь этот чистокровка сейчас наверняка живёт спокойной жизнью, даже о нас не вспоминая. Я поднялся и отвернулся, боясь, как бы все не увидели мою резкую смену настроения. Пришлось сделать вид, будто завариваю себе чай, я чуть было не разбил кружку. Нет уж. Хватит думать про эту чушь, куда больше меня должно волновать другое. Стой ты хочешь отправиться в Центральный район? Этого я боялся больше всего. Ты рехнулся!
Ну да терпеливо кивнул Скэриэл, Говорю же, чтобы увидеться с Готье и поговорить.
Но люди Энтони
Я буду осторожен. Они думают, что я мёртв, и даже не заметят меня у себя под носом.
Это опасно, проговорил Эдвард, всё же взяв бинт. Ставит под угрозу всё, что мы сделали.
У Скэриэла завибрировал телефон, и, глянув на дисплей, он хитро улыбнулся.
С первой скорой помощью придётся подождать. У меня важный звонок из горячей точки.
Я посмотрел на Эдварда, но тот, махнув рукой, ушёл в сторону ванной. Собрав бинты, я услышал чарующий голос Скэриэла, от которого у меня чуть сахар в крови не подскочил до критического уровня.
Привет, любимая. Скэриэл прикрыл рукой телефон, прошептал мне «ЛОРА» и сразу протяжно добавил: И я скучал, как ты? Не обижают тебя чистокровные?
Он поднялся и принялся наматывать круги по квартире.
Что интересного произошло, пока меня не было? Все чистокровные семьи собрались у вас? Хм. Какая ты умница. Лора, а о чём говорили Хитклиф, Брум и Кагер
в кабинете?
3
Оливия сидела в глубоком кресле, время от времени плавно покачиваясь. На ней была чёрная футболка с рисунком девушка в доспехах, картина «Жанна дАрк» Джона Эверетта Милле. Мне нравился этот художник, особенно его «Смерть Офелии». Не удивлюсь, если у Оливии есть футболка и с таким рисунком.
Ты про какую фразу? подперев подбородок рукой, спросил Оливер и смачно зевнул в сторону.
У него были мешки под глазами, осунувшееся лицо, да и в целом он выглядел так, словно проснулся за минуту до нашего созвона или не спал вовсе. Мы не общались с последней «семейной» посиделки: вернулись к учёбе, погрязли в домашних заданиях, и на встречи совсем не осталось сил. Только сегодня выкроили час на то, чтобы вместе заняться латынью.
Комната Оливера была оформлена в тёмных тонах, на стене висела впечатляющая репродукция Жака Луи Давида «Гнев Ахилла», сбоку я мог заметить половину «Погребения Патрокла». Ожидаемым оказался и ник Оливера в октафоруме «Сын Пелея». Если раньше я считал, что близнецы схожи не только внешне, но и по интересам, то теперь, оценив эти небольшие кусочки личного пространства, понял, насколько они разные.
«Non scholae, sed vitae discimus», ответила Оливия, что-то строча на листке.
Спасибо, а то я сомневался, карандашом подписав падеж напротив фразы, я отложил тетрадь в сторону, а как переводится?
Я не придумал ничего умнее, чем назвать свой аккаунт в форуме просто и ёмко «Хитклиф», на что внезапно получил шутливый упрёк от Оливера по поводу моей безграничной фантазии. Не удержавшись, ответил ему тем же:
«Сын Пелея»? Серьезно? Для фаната Ахиллеса это слишком мелкий уровень. Я ожидал от тебя большего.
Шутка явно не удалась. Оливер хмуро посмотрел на меня в упор. Прикрыв рот кулаком, Леон откашлялся, а Оливия шумно выдохнула через нос. Откинувшись на спинку кресла, Оливер положил ногу на ногу, медленно, с чувством, облизнул средний палец, прежде чем выставить его крупным планом в камеру всем на обозрение.
Иди ты знаешь куда, Хитклиф. Я бы тебе объяснил, но уверен, что ты там уже он сделал театральную паузу и договорил: бывал.
Оливер! воскликнула Оливия.
Леон удивлённо округлил рот, но ничего не сказал.
Всё нормально, усмехнулся я, махнув рукой в камеру. Оливеру лучше знать, где я бываю. У меня, правда, не такой богатый опыт, как у некоторых.
Могу показать. Он манерно повёл плечом. Если любопытно.
Учту твоё предложение, медленно ответил я. Пока это была скорее шутливая перепалка, и я не хотел ссориться с Оливером. Наверное, я правда переборщил с Ахиллесом. Ведь знал, что он всегда бурно реагирует, но не мог смолчать.
На помощь пришёл Леон, вернув нас к обсуждению фразы.
Это переводится как: «Мы учимся не для школы, а для жизни».
На нём была рубашка с расстёгнутыми верхними пуговицами и закатанными рукавами. Он выглядел самым бодрым среди нас. Наверное, всё дело в спортивном режиме, о котором я мог только мечтать. На стене позади красовался огромный плакат сцена из балетной постановки, которая была мне незнакома. Периодически я залипал на неё, рассматривая, вместо того чтобы внимательно слушать рассуждения о падежах.
Его ник «Граф» ввёл всех в замешательство, но Леон объяснил, что это в честь графа Альберта. Одна из его любимых ролей из балета «Жизель».
Это я уже сделал. Меня интересует, как вы просклоняли fabula antiqua, insula formosa? не унимался Оливер.