след и стала еще краше.
Пошла она к отцу и сказала:
Не брани меня, батюшка, отпусти в путь-дорогу дальнюю. Жива буду свидимся, умру так, знать, на роду написано.
Жалко было отцу отпускать любимую дочку, но отпустил.
Заказала Марьюшка трое башмаков железных, трое посохов железных, трое колпаков железных и отправилась в путь-дорогу дальнюю, искать желанного Финиста ясна сокола. Шла она чистым полем, шла темным лесом, высокими горами. Птички веселыми песнями ей сердце радовали, ручейки лицо белое умывали, леса темные привечали. И никто не мог Марьюшку тронуть: волки серые, медведи, лисицы все звери к ней сбегались. Износила она башмаки железные, посох железный изломала и колпак железный порвала.
И вот выходит Марьюшка на поляну и видит: стоит избушка на курьих ножках вертится. Говорит Марьюшка:
Избушка, избушка, встань к лесу задом, ко мне передом! Мне в тебя лезть, хлеба есть.
Повернулась избушка к лесу задом, к Марьюшке передом. Зашла Марьюшка в избушку и видит: сидит там баба-яга костяная нога, ноги из угла в угол, губы на грядке, а нос к потолку прирос.
Увидела баба-яга Марьюшку, зашумела:
Тьфу, тьфу, русским духом пахнет! Красная девушка, дело пытаешь аль от дела лытаешь?
Ищу, бабушка, Финиста ясна сокола.
О, красавица, долго тебе искать! Твой ясный сокол за тридевять земель, в тридевятом государстве. Опоила его зельем царица-волшебница и женила на себе. Но я тебе помогу. Вот тебе серебряное блюдечко и золотое яичко. Когда придешь в тридевятое царство, наймись работницей к царице. Покончишь работу бери блюдечко, клади золотое яичко, само будет кататься. Станут покупать не продавай. Просись Финиста ясна сокола повидать.
Шла, шла Марьюшка, сапоги железные износила, посох поломала, колпак порвала и пришла к избушке на курьих ножках. Вокруг тын, на кольях черепа, и каждый череп огнем горит.
Говорит Марьюшка:
Избушка, избушка, встань к лесу задом, ко мне передом! Мне в тебя лезть, хлеба есть.
Повернулась избушка к лесу задом, к Марьюшке передом. Зашла Марьюшка в избушку и видит: сидит там баба-яга костяная нога, ноги из угла в угол, губы на грядке, а нос к потолку прирос.
Увидела баба-яга Марьюшку, зашумела:
Тьфу, тьфу, русским духом пахнет! Красная девушка, дело пытаешь аль от дела лытаешь?
Ищу, бабушка, Финиста ясна сокола.
А у моей сестры была?
Была, бабушка.
Ладно, красавица, помогу тебе. Бери серебряные пяльцы, золотую иголочку. Иголочка сама будет вышивать серебром и золотом по малиновому бархату. Будут покупать не продавай. Просись Финиста ясна сокола повидать.
Поблагодарила Марьюшка бабу-ягу и пошла. А в лесу стук, гром, свист, черепа лес освещают. Идет Марьюшка, идет и назад не оглянется. Долго ли, коротко ли шла башмаки железные износила, посох железный поломала, колпак железный порвала. Вышла на полянку, а на полянке избушка на курьих ножках, вокруг тын, а на кольях лошадиные черепа; каждый череп огнем горит.
Говорит Марьюшка:
Избушка, избушка, встань к лесу задом, а ко мне передом!
Повернулась избушка к лесу задом, к Марьюшке передом. Зашла Марьюшка в избушку и видит: сидит там баба-яга костяная нога, ноги из угла в угол, губы на грядке, а нос к потолку прирос.
Увидела баба-яга Марьюшку, зашумела:
Тьфу, тьфу, русским духом пахнет! Красная девушка, дело пытаешь аль от дела лытаешь?
Ищу, бабушка, Финиста ясна сокола.
Трудно, красавица, тебе будет его отыскать, да я помогу. Вот тебе серебряное донце, золотое веретенце. Бери в руки, само прясть будет, потянется нитка не простая, а золотая.
Спасибо тебе, бабушка.
Ладно, спасибо после скажешь, а теперь слушай, что тебе накажу: будут золотое веретенце покупать не продавай, а просись Финиста ясна сокола повидать.
Поблагодарила Марьюшка бабу-ягу и пошла, а лес зашумел, загудел; поднялся свист, совы закружились, мыши из нор повылезали да все на Марьюшку. И видит Марьюшка бежит навстречу серый волк.
Не горюй, говорит он, а садись на меня и не оглядывайся.
Села Марьюшка на серого волка, и только ее и видели. Впереди степи широкие, луга бархатные, реки медовые, берега кисельные, горы в облака упираются. А Марьюшка скачет и скачет. И вот перед Марьюшкой хрустальный терем. Крыльцо резное, оконца узорчатые, а в оконце царица глядит.
Ну, говорит серый волк, слезай, Марьюшка, иди и нанимайся в прислуги.
Слезла Марьюшка, узелок взяла, поблагодарила волка и пошла к хрустальному дворцу. Поклонилась Марьюшка царице и говорит:
Не знаю, как вас звать, как величать, а
не произошло, как будто ему не раз приходилось видеть и слышать, как богатыри женятся на лягушках, так что сама мысль о женитьбе младшего сына на лягушке не вызывает у него даже минутного раздумья. А ведь цари (и в историческое время тоже) к женитьбе своих сыновей относились отнюдь не спустя рукава».
Сам Щербаков нашел эту же сказку в редакции XVIII века, где сюжет был ближе, по его мнению, к легенде, записанной Геродотом. Греческий ученый пересказал слышанную им скифскую сказку о том, что как-то раз Геракл забрел во время своих скитаний в неведомые земли, повстречался там с полуженщиной-полузмеей, против своей воли сошелся с ней и имел от нее трех сыновей. Один из «змеенышей» впоследствии, доказав свою силу и железную волю, натянул отцовский лук и тем самым подтвердил свои права на высшую власть в Скифии.